Как-то раз в начале XX века один американский журнал проводил среди знаменитых писателей и артистов опрос о том, какую книгу выбрал бы каждый из них для пребывания на необитаемом острове. Ответы были самыми различными: Библия, творения Шекспира, Свифта, Диккенса, Дойла и прочих популярных англоязычных писателей. Когда этот вопрос был задан английскому литератору и философу Гилберту Честертону, он ответил так: – Самая лучшая книга на необитаемом острове – это руководство по постройке лодки.

Тема сегодняшнего выпуска интернет-журнал «ПЗ» – исторические заметки. Причём из категории, которую я сам для себя называю «всяко-разно». То есть, вас ждут занятные истории о всякой всячине:
- Отец ангелов
- Как и откуда во всеобщем употреблении появилось слово самолёт?
- Телеграф и радио на примере кошки
- Четвероногие электромонтажники. Поневоле…
- Голубятник Виктор Павлов

Актёр московских театров Виктор Павлович Павлов снялся в более чем 170 фильмах, при этом не прекращая работу на театральной сцене. Снимался он в основном в эпизодических ролях. Самая яркая, можно даже сказать звёздная роль молодого Павлова была в комедийном фильме «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» – это когда он сыграл находчивого, технически подкованного, но невезучего студента-изобретателя по прозвищу «Дуб», который пришёл сдавать экзамен со скрытой рацией. Помните смешные фразы, ставшие крылатыми:
«Экзамен для меня всегда праздник, профессор»…
«Билет №9, а при нём задача»…
ну, и «Профессор, конечно, лопух, но аппаратура при нём, при нём…»

А вот вам история о нестандартном подходе к решению сложной электротехнической задачи с помощью братьев наших меньших. Однажды через полноводную реку Ниагару, которая отделяет североамериканский штат Нью-Йорк от канадской провинции Онтарио, потребовалось проложить новый электрический кабель. При этом выявилась проблема: стальные вышки, которые поддерживали многочисленные воздушные провода, оказались перегруженными до предела. Новый кабель большого сечения они бы не выдержали.

Оставался единственный возможный выход – пустить кабель в старой газовой трубе диаметром в 4 дюйма (это 10 см), которая была проложена по дну реки. Вопрос №1: как протянуть тяжелый кабель по трубе длиной в 750 метров?

Как человек, который во времена флотской юности служил электриком и регулярно таскал кабели берегового электропитания толщиной с мужское запястье и длиной метров этак 100-150, могу авторитетно заявить, что протянуть тяжеленный кабель по подводной трубе на 750 метров – это очень и очень непростая задача. Кто-нибудь из вас может предложить её решение?...

Сербский писатель, поэт, драматург, журналист и дипломат Бранислав Нушич известен тем, что в течение своего 50-летнего творчества создал многочисленные сатирические комедии, сыгравшие выдающуюся роль в истории югославской драматургии и театра. В своей стране он был знаменитым юмористом и талантливым импровизатором комических ситуаций.

Как-то раз большой шутник Бранислав Нушич в одной компании объяснял, что такое телеграф, для чего придумал весьма образное сравнение. Он заявил присутствующим: – Представьте себе большую кошку, хвост у неё находится в Загребе, а голова в Белграде! Потянут за хвост в Загребе – в Белграде голова мяукнет.

Вот такой вот своеобразный балканский юмор. Зато друзья Нушича поняли принцип действия проводного телеграфа. Потом один из них вдруг спросил: – Хорошо, а радио? Что же такое тогда радио?

– То же самое, только без кошки. – ответил комедиограф Бранислав Нушич.

Что за странный вопрос! – скажете вы – Наш народ сам придумал. Сам летает – вот поэтому и самолёт… Исконное русское слово самолёт в современном его значении – это, выражаясь сухим канцелярско-техническим языком, класс воздушных судов тяжелее воздуха, предназначенных для полётов в атмосфере с помощью силового агрегата, создающего тягу и неподвижного относительно других частей аппарата крыла, создающего подъёмную силу. Во как!

Однако, в нашей отечественной истории были и другие самолёты. Более того, слово самолёт появилось в русском языке значительно раньше поднявшихся в воздух летательных аппаратов на бензиново-керосиновом ходу. Вот, например, в «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона» 1903 года издания, в статье «Шлиссельбург» рассказано про то, как русские войска захватили крепость Нотебург (она же Орешек) у истока Невы во времена Петра I. Там имеются следующие слова: «…особый отряд… переправлен на правый берег и, овладев находившимися там укреплениями, прервал сообщения крепости с Ниеншанцем, Выборгом и Кексгольмом; флотилия блокировала её со стороны Ладожского озера; на самолёте была устроена связь между обоими берегами Невы…»

Как говорится, ну и как тебе такое, Илон Маск?... да и братья Райт тоже!... у русских уже в 1702 году самолёты над Невой летали!...

В 1875 году в американском колледже Уэстфилд, что в Иллинойсе, один священник спорил с директором колледжа о науке, техническом прогрессе и полезных изобретениях. Священнослужитель утверждал, что наука не может больше идти вперёд, ибо уже открыто всё, что только можно было открыть. Директор не соглашался с этим категорически. Он заявил пастырю: – Через пятьдесят лет люди будут летать, как птицы.

Священник был изумлён таким смелым заявлением и гневно возразил: – Летать могут только ангелы, и каждый, кто думает иначе – богохульник!

Этого святого отца звали Милтон Райт, он был епископом евангелической церкви, профессором богословия и доктором философии. У него было пятеро детей: четыре сына и одна дочь. Он много путешествовал по стране по церковным делам и часто привозил домой подарки. Однажды он принёс своим двоим младшим сыновьям, причём самым любознательным мальчишкам – Уилберу и Орвиллу – игрушечный вертолёт. Летающая игрушка была сделана из бамбука, пробки и бумаги, а приводилась в движение резиновыми лентами. Когда вертолёт сломался, мальчики самостоятельно сделали несколько копий. Игрушечные летательные аппараты, собранные своими собственными руками, зажгли у братьев Искру интереса к авиации и полётам.

Спустя 28 лет после научного спора их отца с директором колледжа, братья Уилбер и Орвилл Райт прославились своим первым в мировой истории полётом на самолёте с бензиновым двигателем. Их аэроплан назывался «Флайер 1» («Flyer I»).

Знаменитый трагик первой половины XIX века, артист Александринского театра Василий Андреевич Каратыгин был человеком очень большого роста. Император Николай I сам отличался высоким ростом и любил людей богатырского телосложения. Однажды, встретившись лицом к лицу с выдающимся актёром, император всероссийский оглядел его могучую фигуру и заметил: «Однако, ты выше меня, Каратыгин!»

Василий Каратыгин склонился в почтительном поклоне и, не разгибая спины, произнёс: «Я не выше, а длиннее вас, Ваше Величество».

Тема сегодняшнего выпуска интернет-журнала «ПЗ» – актёрские байки:
- История о том, как Павел Мочалов в Париж съездил
- Чем ВИшневый сад отличается от ВишнЁвого?
- Режиссёр – незаметная профессия
- Случайный телефонный звонок, имевший серьёзные последствия
- История о том, как поклонница укусила Высоцкого
- Как Евгений Леонов сына воспитывал
- В чём сходство короля и театрального импресарио?

Выдающийся театральный и художественный деятель Сергей Павлович Дягилев наиболее знаменит как организатор гастрольных «Русских сезонов» в Париже и как основатель труппы «Русский балет Дягилева».

Этот гениальный импресарио, прежде чем показать миру русское искусство, десять лет занимался организацией художественных выставок в Петербурге – он знакомил наших соотечественников с искусством европейским. За энергию, энтузиазм и организаторский талант его прозвали Геркулесом.

Однажды король Испании Альфонсо XIII, наблюдая за кипучей деятельностью Дягилева, спросил его: – Я что-то не пойму, вы не артист, не танцовщик, не балетмейстер. Поясните – кто же вы?

На что Сергей Дягилев с улыбкой ответил: – Я – как Вы, Ваше Величество. Ничего не делаю, но без меня ничего не делается!

Несравненный и всеми любимый актёр Евгений Павлович Леонов был большим добряком, простым и открытым человеком. И практически все его персонажи обладали таким же характером. А особенно актёр любил свою семью. Сына Андрея Леонов баловал как мог. А сын рос с шилом в одном месте.

Вызвали как-то Евгения Павловича в школу: Андрюша перед всем классом корчил рожи и сорвал урок. Учительница была в ударе и выполнила программу максимум – не только нажаловалась на озорника, но и папу его буквально загнала в угол, подробно объяснив ему, какой из него нехороший отец и воспитатель. Бедный Леонов получил такую нервную встряску, что, недолго думая, решил: приду домой, и такую затрещину паршивцу дам, что вовек не забудет!...

Проявления зрительской любви к артисту бывают разные. Порою весьма эксцентричные. Вот вам история об этом... Однажды актёр Владимир Конкин, игравший Шарапова в фильме  «Место встречи изменить нельзя», рассказал о забавном случае, который произошёл во время съёмок милицейской погони в центре Москвы. 

Часть территории возле Большого театра была оцеплена милицией. Во-первых, чтобы какой-нибудь зевака не влез в кадр и не угодил под колёса. А во-вторых, для того, чтобы работе не мешали многочисленные поклонники Владимира Высоцкого. Народу вокруг ограждения толпилось всегда порядочно, и милиции приходилось постоянно сохранять бдительность. Но не всегда это получалось... И вот, после съёмок очередного дубля объявили перерыв. Артисты разбрелись кто куда. Отошёл чуть в сторону и Высоцкий. Все остальные оставались на площадке и мирно беседовали. Как вдруг раздался страшный рык Владимира Семёновича: «Да отпусти ты, стерва бешеная! Эй, кто-нибудь, помогите!..» 

Все бросились в темень выручать Высоцкого от неведомой опасности. Первая мысль у всех – собака его, что ли, там кусает? Каково же было всеобщее удивление, когда они обнаружили Высоцкого, который изо всех сил пытался оторвать от себя молодую женщину – она вцепилась зубами в его кожаное пальто…

Кое-как общими усилиями удалось разжать ей зубы. Нарушительницу увели, а Высоцкий рассказал, что к нему подбежала эта самая незнакомка, сказала взволнованным голосом: «Здравствуйте!», потом замолчала и вдруг внезапно, от полноты чувств, укусила артиста за плечо. Хорошо, что знаменитое кожаное пальто Глеба Жеглова было не из мягкой иностранной лайки, а из прочной отечественной кожи.