Показать содержимое по тегу: Литературные заметки

Лев Николаевич Толстой в своей усадьбе в Ясной Поляне усиленно занимался хозяйством. Чудаковатый помещик самостоятельно пахал, косил траву, пилил-колол дрова, ловил сетями рыбу и даже шил сапоги. Ему казалось, что бедность крестьян и отсутствие дохода от имения происходят потому, что люди работают неправильно – не так пашут, не так молотят, не то сеют и разводят не тот скот. На эту тему есть один замечательный анекдот.

Поутру Лев Толстой выходил на покос. Махал косой и думал: – Эх, до чего ж хорошо! Только тяжкий физический труд позволяет человеку мыслить, чувствовать и совершенствоваться.

В это время, крестьяне, стоявшие поодаль, удивлялись и говорили так: – Почто барин капусту-то косит?...  – Кто ж их, образованных, разберёт?...

Русский писатель, поэт, переводчик и лауреат Нобелевской премии по литературе Иван Алексеевич Бунин имел странный бзик – он жутко ненавидел букву «Ф».

Вот, что он говорил по этому поводу: «А у вас есть нелюбимые буквы? Вот я терпеть не могу букву „Ф“. Мне даже выводить на бумаге это „Ф“ трудно, и в моих писаниях вы не найдёте ни одного действующего лица, в имени которого попадалась бы эта громоздкая буква».

По словам Ивана Бунина, если бы его назвали Филиппом (а именно так и собирались сделать родители), он бы даже и не стал печататься.

Как-то раз один актёр-комик попросил тогда ещё малоизвестного писателя-юмориста Джерома Клапка Джерома продать ему за 5 фунтов стерлингов 5 свежих острот. Комик хотел выдать их за свои. Обычное дело во все времена и во всех государствах: остроумные репризы популярным эстрадным артистам обычно писали и до сих пор пишут никому неизвестные литераторы.

В конце XIX века пять фунтов стерлингов за пять искромётных шуток – это было весьма выгодное предложение. Казалось бы…

Однако Джером Клапка Джером отверг заманчивое предложение следующим аргументом:
– Эта сделка невыгодна для нас обоих. Если у меня увидят 5 фунтов, решат, что я их украл. Если от вас услышат хорошие остроты, то решат, что вы их украли.

Французский писатель Ги де Мопассан в молодые годы почти 10 лет проработал чиновником в морском министерстве. Через много лет в архиве этого министерства обнаружили характеристику на Анри-Рене-Альбер-Ги де Мопассана. В ней среди прочего было написано: «Прилежен, но пишет плохо».

Тема сегодняшнего выпуска интернет-журнала «ПЗ» – забавные истории из жизни знаменитых литераторов. Предлагаю вашему вниманию следующие заметки:
- Деликатная оценка бездарного творчества короля
- Две забавные дорожные истории из жизни Свифта
- В чём отличие комедии от трагедии?
- Совет пьяному поэту: посмотри в зеркало!
- Смешная трагедия Кюхельбекера
- Как Лев Толстой попробовал издать свой рассказ под чужим именем
- Как произвести эффектное впечатление на отца своей возлюбленной
- Хорошо быть знаменитым!... или предприимчивый антиквар
- Бунин и топор Петра Великого
- Как нобелевскому лауреату загрузить работой умелую стенографистку?

Кто-то из друзей французского писателя Анатоля Франса порекомендовал ему принять на работу молоденькую стенографистку. На собеседовании писатель обратился к девушке:

– Я слышал, что вы очень неплохо стенографируете. Это правда?

– Да, мсье... 130 слов в минуту, – с гордостью произнесла молодая особа.

Лауреат Нобелевской премии по литературе Анатоль Франс удивился столь высокой производительности и сказал: – 130 слов в минуту?! Но, мадемуазель, где же я их вам возьму?

В 1933 году, вскоре после того, как Иван Алексеевич Бунин первым из русских писателей получил Нобелевскую премию по литературе, некоторые жуликоватые эмигранты пытались обманом получить хотя бы часть премиальных денег. Однажды в дом Бунина начали ломиться неизвестные бугаи.

– Кто там? – спросил Иван Алексеевич.

– Откройте, господин Бунин, – ответили густым басом за дверью. – Мы к вам по очень важному делу.

– Я болен и не принимаю. – заявил писатель.

Непрошенные гости сообщили: – Речь идёт о русской национальной ценности, которая не должна попасть в руки кремлёвских палачей. Это топор Петра Великого. Вы как лауреат должны его выкупить.

– Видимо, это тот самый топор, которым он прорубил окно в Европу? – мрачно съязвил Бунин...

Однажды немецкий писатель и лауреат Нобелевской премии по литературе Герхарт Гауптман, находясь в Венеции, зашёл в антикварную лавку. Там он увидел редкое произведение древнего керамического искусства и обратился к хозяину: – Сколько стоит эта ваза?

– Шесть тысяч лир, – ответил антиквар. – Но вам, высокоуважаемый маэстро, мы готовы продать эту вазу за четыре тысячи. Только потому, что это вы. 

Польщённый и довольный Гауптман заплатил деньги и подумал: «А всё же неплохо быть знаменитым». Хозяин лавки спросил у блаженно улыбающегося покупателя: – Синьор, а куда доставить вазу?

– В гостиницу «Националь».

– А кому?

Как-то раз поэт Владимир Маяковский выступал в литературном кафе. После концерта один из поклонников Маяковского захотел выразить ему своё восхищение. Почитатель таланта подошёл к любимому автору, вынул книжку его стихов и завёл разговор о гениальности его творчества.

Выслушав первые восторженные отзывы своего поклонника, Маяковский остановил его и сказал: – Мне очень приятно слышать, что вы говорите, но дело в том, что я тороплюсь – у меня назначена встреча. Если у вас всё ещё есть желание похвалить мою книгу, то, пожалуйста, подойдите вон к тому последнему столику… Видите, там сидит старичок?.. Подойдите к нему и расскажите ему о гениальности моего творчества. 

Почитатель удивился и спросил: – А при чём здесь какой-то старичок?

– А при том, что я ухаживаю за его дочерью. Она уже знает, что я великий поэт, а её отец всё ещё сомневается. Вот и скажите ему. – пояснил Маяковский. 

Однажды в Москве, в дружеской беседе с молодыми писателями-беллетристами, граф Лев Николаевич Толстой начал упрекать их в нежелании работать: – Ничего вы не делаете, ничего не пишете, нигде не видно ваших работ… Изленились совсем, – говорил он.

Молодые беллетристы сначала отмалчивались, а затем один из них прямо заявил: – И пишем, Лев Николаевич, и работаем, да нас нигде не печатают – не берут…

– Как это не берут? – изумился граф. – Ведь вы, несомненно, талантливы.

– Все мы талантливы, Лев Николаевич, по вашему мнению, – отвечали ему, – а нынешние редакторы изданий этого не находят.

Толстой не хотел верить возможности такого грустного явления в печати, как полное отсутствие критического анализа у редакторов, и решил проверить всё сам. Для этой цели он написал небольшой рассказ и послал его в редакцию какого-то журнала, подписавшись неброским псевдонимом... Недели через две граф лично отправился узнать участь своего произведения. Редактор не узнал маститого автора, поэтому принял его довольно сухо и с первых же слов сообщил, что его рассказ напечатан не будет…

Друг и однокурсник Александра Пушкина по Царскосельскому лицею, будущий декабрист Вильгельм Карлович фон Кюхельбекер обладал литературным даром. Причём несомненным и оригинальным даром. Литературная деятельность Кюхельбекера была разнообразна: он был поэтом, драматургом, прозаиком, переводчиком, журналистом и критиком.

В начале 20-х годов XIX века, ещё до своего участия в восстании на Сенатской площади, Вильгельм Кюхельбекер приступил к написанию поэтической трагедии в пяти действиях с хорами под названием «Аргивяне». Сия трагедия была основана на сюжете из античной истории. Она изображала борьбу республиканского Коринфа против тирана Тимофана.  

Автор стремился показать неизбежность крушения самодержавной власти от рук героев-тираноборцев. Трагедия «Аргивяне» была полна революционного пафоса и носила ярко выраженный агитационный характер в ущерб исторической достоверности. При жизни Кюхельбекера эта трагедия так и не была полностью опубликована. Напечатаны были только некоторые отрывки из неё.