Показать содержимое по тегу: Литературные заметки

Французский писатель, актёр, режиссёр и продюсер Саша Гитри был к тому же ещё и весьма плодовитым драматургом – он создал 115 театральных пьес и 29 киносценариев. По некоторым из них он сам снял фильмы. Его русское имя Саша с традиционным французским ударением на последний слог – СашА – это творческий псевдоним с очень интересной историей.

Александр Жорж Пьер Гитри родился в 1885 году в Санкт-Петербурге. Его отец – Люсьен Гитри – был знаменитым в своё время актёром Михайловского театра. Крёстным отцом мальчика стал российский император Александр III. В память об этом Саша (он же СашА) Гитри использовал в псевдониме русскую уменьшительную форму своего имени. 

Прошли годы. Гитри стал успешным, знаменитым и орденоносным. Одних только орденов Почётного легиона у него было три штуки – трёх различных степеней, высшей из которых было звание Командор. В 1955 году выдающийся деятель театра и кино, командор Почётного Легиона Саша Гитри готовился отпраздновать своё 70-летие. Он обратился с письмом к французскому правительству с просьбой полностью освободить его от налогов. Такой вот милый подарок в честь юбилея хорошего человека. А вдруг просьба сработает? Как говорят французы, pourquoi pas? – почему бы и нет?...

Лев Николаевич Толстой в своей усадьбе в Ясной Поляне усиленно занимался хозяйством. Чудаковатый помещик самостоятельно пахал, косил траву, пилил-колол дрова, ловил сетями рыбу и даже шил сапоги. Ему казалось, что бедность крестьян и отсутствие дохода от имения происходят потому, что люди работают неправильно – не так пашут, не так молотят, не то сеют и разводят не тот скот. На эту тему есть один замечательный анекдот.

Поутру Лев Толстой выходил на покос. Махал косой и думал: – Эх, до чего ж хорошо! Только тяжкий физический труд позволяет человеку мыслить, чувствовать и совершенствоваться.

В это время, крестьяне, стоявшие поодаль, удивлялись и говорили так: – Почто барин капусту-то косит?...  – Кто ж их, образованных, разберёт?...

Русский писатель, поэт, переводчик и лауреат Нобелевской премии по литературе Иван Алексеевич Бунин имел странный бзик – он жутко ненавидел букву «Ф».

Вот, что он говорил по этому поводу: «А у вас есть нелюбимые буквы? Вот я терпеть не могу букву „Ф“. Мне даже выводить на бумаге это „Ф“ трудно, и в моих писаниях вы не найдёте ни одного действующего лица, в имени которого попадалась бы эта громоздкая буква».

По словам Ивана Бунина, если бы его назвали Филиппом (а именно так и собирались сделать родители), он бы даже и не стал печататься.

Как-то раз один актёр-комик попросил тогда ещё малоизвестного писателя-юмориста Джерома Клапка Джерома продать ему за 5 фунтов стерлингов 5 свежих острот. Комик хотел выдать их за свои. Обычное дело во все времена и во всех государствах: остроумные репризы популярным эстрадным артистам обычно писали и до сих пор пишут никому неизвестные литераторы.

В конце XIX века пять фунтов стерлингов за пять искромётных шуток – это было весьма выгодное предложение. Казалось бы…

Однако Джером Клапка Джером отверг заманчивое предложение следующим аргументом:
– Эта сделка невыгодна для нас обоих. Если у меня увидят 5 фунтов, решат, что я их украл. Если от вас услышат хорошие остроты, то решат, что вы их украли.

Французский писатель Ги де Мопассан в молодые годы почти 10 лет проработал чиновником в морском министерстве. Через много лет в архиве этого министерства обнаружили характеристику на Анри-Рене-Альбер-Ги де Мопассана. В ней среди прочего было написано: «Прилежен, но пишет плохо».

Тема сегодняшнего выпуска интернет-журнала «ПЗ» – забавные истории из жизни знаменитых литераторов. Предлагаю вашему вниманию следующие заметки:
- Деликатная оценка бездарного творчества короля
- Две забавные дорожные истории из жизни Свифта
- В чём отличие комедии от трагедии?
- Совет пьяному поэту: посмотри в зеркало!
- Смешная трагедия Кюхельбекера
- Как Лев Толстой попробовал издать свой рассказ под чужим именем
- Как произвести эффектное впечатление на отца своей возлюбленной
- Хорошо быть знаменитым!... или предприимчивый антиквар
- Бунин и топор Петра Великого
- Как нобелевскому лауреату загрузить работой умелую стенографистку?

Кто-то из друзей французского писателя Анатоля Франса порекомендовал ему принять на работу молоденькую стенографистку. На собеседовании писатель обратился к девушке:

– Я слышал, что вы очень неплохо стенографируете. Это правда?

– Да, мсье... 130 слов в минуту, – с гордостью произнесла молодая особа.

Лауреат Нобелевской премии по литературе Анатоль Франс удивился столь высокой производительности и сказал: – 130 слов в минуту?! Но, мадемуазель, где же я их вам возьму?

В 1933 году, вскоре после того, как Иван Алексеевич Бунин первым из русских писателей получил Нобелевскую премию по литературе, некоторые жуликоватые эмигранты пытались обманом получить хотя бы часть премиальных денег. Однажды в дом Бунина начали ломиться неизвестные бугаи.

– Кто там? – спросил Иван Алексеевич.

– Откройте, господин Бунин, – ответили густым басом за дверью. – Мы к вам по очень важному делу.

– Я болен и не принимаю. – заявил писатель.

Непрошенные гости сообщили: – Речь идёт о русской национальной ценности, которая не должна попасть в руки кремлёвских палачей. Это топор Петра Великого. Вы как лауреат должны его выкупить.

– Видимо, это тот самый топор, которым он прорубил окно в Европу? – мрачно съязвил Бунин...

Однажды немецкий писатель и лауреат Нобелевской премии по литературе Герхарт Гауптман, находясь в Венеции, зашёл в антикварную лавку. Там он увидел редкое произведение древнего керамического искусства и обратился к хозяину: – Сколько стоит эта ваза?

– Шесть тысяч лир, – ответил антиквар. – Но вам, высокоуважаемый маэстро, мы готовы продать эту вазу за четыре тысячи. Только потому, что это вы. 

Польщённый и довольный Гауптман заплатил деньги и подумал: «А всё же неплохо быть знаменитым». Хозяин лавки спросил у блаженно улыбающегося покупателя: – Синьор, а куда доставить вазу?

– В гостиницу «Националь».

– А кому?

Как-то раз поэт Владимир Маяковский выступал в литературном кафе. После концерта один из поклонников Маяковского захотел выразить ему своё восхищение. Почитатель таланта подошёл к любимому автору, вынул книжку его стихов и завёл разговор о гениальности его творчества.

Выслушав первые восторженные отзывы своего поклонника, Маяковский остановил его и сказал: – Мне очень приятно слышать, что вы говорите, но дело в том, что я тороплюсь – у меня назначена встреча. Если у вас всё ещё есть желание похвалить мою книгу, то, пожалуйста, подойдите вон к тому последнему столику… Видите, там сидит старичок?.. Подойдите к нему и расскажите ему о гениальности моего творчества. 

Почитатель удивился и спросил: – А при чём здесь какой-то старичок?

– А при том, что я ухаживаю за его дочерью. Она уже знает, что я великий поэт, а её отец всё ещё сомневается. Вот и скажите ему. – пояснил Маяковский. 

Однажды в Москве, в дружеской беседе с молодыми писателями-беллетристами, граф Лев Николаевич Толстой начал упрекать их в нежелании работать: – Ничего вы не делаете, ничего не пишете, нигде не видно ваших работ… Изленились совсем, – говорил он.

Молодые беллетристы сначала отмалчивались, а затем один из них прямо заявил: – И пишем, Лев Николаевич, и работаем, да нас нигде не печатают – не берут…

– Как это не берут? – изумился граф. – Ведь вы, несомненно, талантливы.

– Все мы талантливы, Лев Николаевич, по вашему мнению, – отвечали ему, – а нынешние редакторы изданий этого не находят.

Толстой не хотел верить возможности такого грустного явления в печати, как полное отсутствие критического анализа у редакторов, и решил проверить всё сам. Для этой цели он написал небольшой рассказ и послал его в редакцию какого-то журнала, подписавшись неброским псевдонимом... Недели через две граф лично отправился узнать участь своего произведения. Редактор не узнал маститого автора, поэтому принял его довольно сухо и с первых же слов сообщил, что его рассказ напечатан не будет…