Показать содержимое по тегу: Исторические заметки

Однажды в Москве, в дружеской беседе с молодыми писателями-беллетристами, граф Лев Николаевич Толстой начал упрекать их в нежелании работать: – Ничего вы не делаете, ничего не пишете, нигде не видно ваших работ… Изленились совсем, – говорил он.

Молодые беллетристы сначала отмалчивались, а затем один из них прямо заявил: – И пишем, Лев Николаевич, и работаем, да нас нигде не печатают – не берут…

– Как это не берут? – изумился граф. – Ведь вы, несомненно, талантливы.

– Все мы талантливы, Лев Николаевич, по вашему мнению, – отвечали ему, – а нынешние редакторы изданий этого не находят.

Толстой не хотел верить возможности такого грустного явления в печати, как полное отсутствие критического анализа у редакторов, и решил проверить всё сам. Для этой цели он написал небольшой рассказ и послал его в редакцию какого-то журнала, подписавшись неброским псевдонимом... Недели через две граф лично отправился узнать участь своего произведения. Редактор не узнал маститого автора, поэтому принял его довольно сухо и с первых же слов сообщил, что его рассказ напечатан не будет…

Друг и однокурсник Александра Пушкина по Царскосельскому лицею, будущий декабрист Вильгельм Карлович фон Кюхельбекер обладал литературным даром. Причём несомненным и оригинальным даром. Литературная деятельность Кюхельбекера была разнообразна: он был поэтом, драматургом, прозаиком, переводчиком, журналистом и критиком.

В начале 20-х годов XIX века, ещё до своего участия в восстании на Сенатской площади, Вильгельм Кюхельбекер приступил к написанию поэтической трагедии в пяти действиях с хорами под названием «Аргивяне». Сия трагедия была основана на сюжете из античной истории. Она изображала борьбу республиканского Коринфа против тирана Тимофана.  

Автор стремился показать неизбежность крушения самодержавной власти от рук героев-тираноборцев. Трагедия «Аргивяне» была полна революционного пафоса и носила ярко выраженный агитационный характер в ущерб исторической достоверности. При жизни Кюхельбекера эта трагедия так и не была полностью опубликована. Напечатаны были только некоторые отрывки из неё. 

Известный в начале XIX века русский поэт-сатирик Михаил Васильевич Милонов имел чрезмерную пагубную страсть к употреблению спиртных напитков. Этот отвратительный порок не был секретом для его современников. Вот как Александр Сергеевич Пушкин описал один характерный случай из жизни этого, не лишённого литературного дара человека, которого сгубила постыдная страсть.

Однажды к поэту и литературному переводчику Николаю Ивановичу Гнедичу пришёл сатирик Милонов. Явился он пьяный, по своему обыкновению, оборванный и растрёпанный. Гнедич принялся увещевать его. Растроганный Милонов заплакал и, указывая на небо, сказал: – Там, и только там найду я награду за все мои страдания!

– Братец, – возразил ему Гнедич, – посмотри на себя в зеркало: пустят ли тебя туда?

В конце XVIII века на подмостках лондонского театра «Друри-Лейн» с большим успехом шла пьеса ирландского драматурга и поэта Ричарда Шеридана под названием «Школа злословия». Она, кстати, и по сей день весьма популярна во многих театрах мира. Это сатирическая комедия, одна из лучших английских комедий нравов.

Премьера «Школы злословия» вызвала всеобщее восхищение. Вот как английский критик Уильям Хэзлитт описал эту пьесу: «Школа злословия» – если не самая оригинальная, то, возможно, самая законченная и безупречная комедия, которая у нас есть… Помимо остроумия и изобретательности этой пьесы, в ней царит добродушный дух откровенности и великодушия, который успокаивает сердце и прочищает лёгкие. Она исповедует веру в природную доброту, а также в привычную порочность человеческой природы».

Если уж литературный критик (!) настолько добродушно похвалил пьесу Ричарда Шеридана, то уж его друзья-коллеги просто обязаны были рассыпаться в любезных комплиментах. Однако порочная человеческая природа остаётся неизменной на протяжении столетий и даже тысячелетий. Не все могут порадоваться успеху ближнего своего…

Знаменитый англо-ирландский писатель-сатирик, публицист, философ и поэт Джонатан Свифт, наиболее известный как автор «Путешествий Гулливера», сам был страстным путешественником. Неудивительно, что с ним частенько происходили различные дорожные анекдоты. Предлагаю вашему вниманию два из них, наиболее корректных. Остальные истории – не очень приличные, так как содержат весьма специфический юмор XVIII века.  

Первая история. Как-то раз с наступлением ночи Джонатан Свифт зашёл в гостиницу. Хозяин сообщил, что все комнаты уже заняты, и предложил гостю поместиться на половине кровати, другая половина которой уже занята фермером, приехавшим незадолго перед ним. Делать нечего. Свифт согласился.

Сосед по кровати оказался добродушным человеком и принялся подробно рассказывать о том, как он ловко устроил свои дела на ярмарке. Долгое и нудное перечисление фермерских успехов и подробностей торговых сделок порядком надоело писателю. Свифт прервал болтовню простоватого фермера страшными словами: – Что касается меня, то мне не так посчастливилось: с тех пор, как открылась судебная сессия, мне удалось вздёрнуть только шестерых...

Однажды французский король Людовик XIV прочёл знаменитому поэту и литературному критику Николе Буало свои стихи, а после попросил его высказать о них авторитетное мнение.

Поставьте себя на место Буало. Он хоть и был едким сатириком и смелым критиком, но ёрничать и критиковать короля – это очень рискованное занятие. В лучшем случае можно было лишиться тёплой должности придворного историографа, а в худшем лишиться… сами понимаете чего. Вот как сообщить Людовику XIV, этому «богоданному» «королю-солнце», что его стихи – откровенное… недоразумение?

Однако мастер изящной словесности и теоретик классицизма Никола Буало нашёл выход из щекотливой ситуации. Он торжественно заявил: – Государь, для Вашего Величества никогда нет ничего невозможного: вам пришло желание написать плохие стихи, и вы легко исполнили это высочайшее намерение.

В одной из своих прошлых заметок я как-то рассказал о досадной оплошности переводчика, которая привела к тому, что многочисленные изображения библейского пророка Моисея стали рогатыми. Самый известный в мире рогатый Моисей – это скульптура великого Микеланджело Буонарроти в римской церкви Сан-Пьетро-ин-Винколи.

Столь небожественный атрибут на голове посланника Господа появился из-за того, что создатель канонического латинского текста Библии – святой Иероним Блаженный – во время перевода древних текстов на латынь допустил ошибку. То самое изначальное ключевое слово qeren с иврита можно было перевести как «луч» и как «рог». Однако блаженный Иероним вместо сияющих лучей на голове пророка выбрал совершенно неуместные рога. Вот потому в первой латинской Библии Моисей сходил с горы Синай, имея не просветлённый, а рогатый лик...

Поэт Николай Иванович Гнедич наиболее известен как переводчик на русский язык древнегреческой «Илиады». Эпическая поэма Гомера, посвящённая событиям Троянской войны, принесла Гнедичу всероссийскую славу и горячее одобрение лучших писателей, в особенности Пушкина.

«Илиада» в переводе Гнедича в точности передаёт ощущение подлинника по силе и яркой образности языка и считается классическим русским переводом. В том числе благодаря тому, что Николай Иванович всю поэму перевёл античным стихотворным размером, который называется гекзаметр. Давайте вспомним, как начиналась «Илиада» и что из себя представляет размер гекзаметр: 

Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына,
Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал:
Многие души могучие славных героев низринул
В мрачный Аид и самих распростёр их в корысть плотоядным
Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля),
С оного дня, как, воздвигшие спор, воспылали враждою
Пастырь народов Атрид и герой Ахиллес благородный…
Кто ж от богов бессмертных подвиг их к враждебному спору?...

После выхода в свет первых глав древней «Илиады» на русском языке, известный меценат и искренний почитатель всевозможных искусств и художеств – граф Сергей Григорьевич Строганов – пожелал лично услышать поэму Гомера. Для этого он пригласил к себе в гости блистательного переводчика Николая Гнедича. Тот с радостью согласился...

Тема свежего выпуска тележурнал «НЗ» – исторические заметки о деньгах и денежных отношениях между людьми. Вы узнаете:

•  мнение супруги Эйнштейна о финансовых способностях своего мужа;
•  о двух разных просьбах об увеличении заработной платы;
•  куда именно девал деньги актёр-комик Александр Алексеев;
•  какой уникальный двухтомник подарил император Александр I прославленному военачальнику Михаилу Милорадовичу;
•  о долгах, расходах и доходах Александра Пушкина;
•  при каких обстоятельствах писатель-маринист Алексей Новиков-Прибой честно заработал один рубль;
•  как заработать на фальшивой картине.

Однажды жену великого физика-теоретика и лауреата Нобелевской премии Альберта Эйнштейна спросили, что она думает о своём муже.

И она ответила: – Мой муж гений! Он умеет делать абсолютно всё, кроме денег!…

Тема сегодняшнего выпуска интернет-журнала «ПЗ» – исторические заметки о деньгах и денежных отношениях между людьми. Предлагаю вашему вниманию следующие истории: 
- Две такие разные просьбы об увеличении заработной платы
- Куда именно девал деньги актёр Алексеев
- Второй том. И последний
- Долги, расходы и доходы Александра Пушкина
- Честно заработанный рубль
- Как заработать на фальшивой картине