В Лондоне начала XVIII века жил астролог по имени Джон Партридж. Был он знаменит, влиятелен и очень популярен. Его ежегодный астрологический «Альманах Мерлина» вызывал тревожное ощущение надвигающейся гибели у тысяч доверчивых читателей. Вот вроде бы и мрачное средневековье уже давно кануло в Лету, и эпоха Просвещения наступила, однако люди продолжали верить в предсказания хитроумного шарлатана.

Как и у многих астрологов, предсказания Джона Партриджа имели обыкновение быть расплывчатыми, уклончивыми и ошибочными. Тем не менее, его положение ведущего звездочёта оставалось неоспоримым среди лондонского общества, стремящегося найти порядок и смысл в своей жизни.

И вот однажды, в феврале 1708 года, в Лондоне вышла статья, написанная ранее никому неизвестным астрологом, назвавшимся «Айзек Бикерстафф, эсквайр». В своей вступительной речи автор утверждал, что его работа была создана для того «чтобы не допустить дальнейшего навязывания народу Англии предсказаний от вульгарных составителей астрологических календарей».

После чего Айзек Бикерстафф перешел к длинному списку поразительно смелых пророчеств, совершенно непохожих на то, что публиковалось ранее. Начало списка было таким: «Моё первое предсказание – всего лишь пустяк. Это относится к Джону Партриджу, составителю календаря; я сверился со звёздами его рождения по своим собственным правилам и обнаружил, что он безошибочно умрёт 29 марта текущего года, около 11 вечера, от сильной лихорадки; поэтому я советую ему подумать об этом и вовремя уладить свои дела»...

Тема сегодняшнего выпуска тележурнала «НЗ» – забавные истории из жизни выдающихся писателей, а также заметки о литературе. Вы узнаете:
- как один поэт у другого штаны украл;
- как литературные вырожденцы критика напугали и обидели;
- несколько смешных историй из биографии Марка Твена;
- кто лучше всех знает «Мойдодыр»;
- как экскурсовод Пушкинского заповедника в Михайловском Сергей Довлатов разыграл группу туристов-учителей;
- в какой оригинальный маскарадный костюм облачился Чарльз Диккенс;
- о действенном способе вернуть свои книги, придуманном московским краеведом Дядей Гиляем;
- почему библиотечный штамп всегда стоит на 17-й странице книги;
- каким был отзыв Владимира Маяковского о жизненной книге.

Тема сегодняшней программы посвящена деньгам и товарно-денежным отношениям между людьми. Вы узнаете:

- что ответил французский художник Поль Сезанн прижимистому покупателю на его просьбу продать что-нибудь недорогое в масле;
- почему американский президент Уильям Тафт из предложенных ему двух монет всегда выбирал никелевый 5-центовик вместо серебряных 10 центов;
- как руководство избирательного штаба Теодора Рузвельта выкрутилось из сложной ситуации с авторскими правами и сэкономило 3 миллиона долларов;
- какую ошибку совершил барон-скупердяй Аккурти фон Кенигсфельс, предложивший модному живописцу Константину Маковскому отобедать в ресторане;
- об очень оригинальном и весьма экономном способе оплаты обильного угощения для большого количества персон, которым часто пользовался художник Сальвадор Дали;
- как с помощью чечётки поэт Владимир Маяковский добился выплаты гонорара;
- чем закончилась просьба молодых студентов занять им 10 рублей до стипендии у актёра Эраста Гарина;
- как благодаря музыканту Джону Леннону один житель Индии совершил кругосветное путешествие;
- какими словами заботливая тётушка Мэри Смит поучала своего непутёвого племянника, которому было суждено стать всемирно знаменитым человеком.

Как-то раз на одном собрании литераторов при Владимире Маяковском обсуждалась какая-то книга, и один из присутствующих сказал о ней:  – Жизнь как она есть...  Как говориться, ну-у очень жизненная была эта книга.

Маяковский отреагировал моментально: – А кому она нужна, такая жизнь?

Тема сегодняшнего выпуска интернет-журнала «ПЗ» – забавные истории из жизни выдающихся литераторов, а также заметки о литературе. Предлагаю вашему вниманию следующие интересные истории:
- Маяковский среди дураков
- Как один поэт у другого штаны украл
- Как вырожденцы критика напугали и обидели
- Марк Твен – редактор
- Кто лучше всех знает сказку «Мойдодыр»?
- Такие разные старушки
- Маскарадный костюм Диккенса
- Действенный способ вернуть свои книги
- Почему библиотечный штамп всегда стоит на 17-й странице книги?

У меня, кстати, тоже есть свой собственный штамп-экслибрис. Его необычность в том, что двуглавый российский орёл на нём был заказан частному «подпольному» мастеру в 1987 году – то есть, ещё при Советском Союзе – а в те времена, пусть даже и в перестроечные времена, двуглавые орлы были ещё большой редкостью.

Старый мастер-гравёр, принимая заказ на антисоветский штамп, пронзил меня рентгеновским взглядом – видать заподозрил во мне потомка врагов народа, монархистов и белогвардейцев. Не стал я ему признаваться, что причина проста – увлечение российской историей. И первые книги в моей библиотеке появились именно с этой тематикой. Свой экслибрис я по давней библиотечной традиции всегда ставлю на 17-й странице. Вы никогда не задавались вопросом – почему библиотечные штампы всегда стоят не только на первых листах книги, но также ещё и на 17-й странице?

Знаменитый московский краевед Дядя Гиляй, он же Владимир Алексеевич Гиляровский – русский и советский писатель, поэт, фельетонист, беллетрист, драматург, литературовед и журналист, часто страдал от того, что ему не возвращали его книги. Брали почитать, и всё – с концами.

Тогда Гиляровский придумал своеобразный экслибрис – так называется специальный книжный штамп, удостоверяющий владельца книги. Оттиск печати с очень необычной надписью был проставлен на всех книгах писателя. На экслибрисе было написано: «Эта книга украдена из библиотеки В.А.Гиляровского».

Сия надпись возымела действие, и книги стали возвращать без задержки.

Когда в Лондоне был организован бал-маскарад в честь Вальтера Скотта, все его участники были обязаны прийти в костюме одного из литературных героев знаменитого писателя. Гости явились в красивых нарядах, в основном это были средневековые костюмы. Мужчины разоделись рыцарями разных эпох и шотландскими горцами, а дамы изображали прекрасных дам. 

Один только писатель Чарльз Диккенс прибыл на маскарад в своём обычном повседневном костюме. Устроители бала спросили у него: – Кого же из героев Вальтера Скотта вы изображаете?...  И Диккенс ответил: – Я изображаю его читателя!

Писатель Сергей Довлатов одно время работал экскурсоводом в Пушкинском заповеднике в Михайловском. Однажды он вёл группу учителей из Московской области и решил немного подшутить над ними. Возле домика Арины Родионовны Довлатов начал: – Пушкин очень любил свою няню. Она рассказывала ему сказки и пела песни, а он сочинял для неё стихи. Среди них есть всем известные; вы их, наверное, знаете их наизусть.

Один из экскурсантов клюнул на наживку и поинтересовался: – Что вы имеете в виду?... Довлатов, не задумываясь, ответил: – Ну, например, вот это... И стал декламировать:

Ты жива ещё, моя старушка?
Жив и я. Привет тебе, привет!
Пусть струится над твоей избушкой
Тот вечерний несказанный свет…

Знаменитый детский писатель Корней Иванович Чуковский на своей даче в подмосковном посёлке литераторов Переделкино любил устраивать для окрестной детворы весёлые праздники, которые назывались «костры». Дедушка Корней собирал на них всю округу. В центре поляны строили сцену, на которой выступали писатели и актёры. Там читали стихи, устраивали представления и обязательно разжигали огромный костёр с искрами до неба. За вход на праздник нужно было заплатить, но стоило это недорого – всего десяток шишек. С наступлением темноты собранные с гостей шишки летели в костёр – гигантский, сказочный, до неба!

Сам Чуковский обычно выходил к гостям в головном уборе индейского вождя. Он садился со всеми прямо на траву, веселился и аплодировал вместе с детьми. Читал им свои стихи, сказки, путаницы, перевёртыши. Читал-читал и вдруг останавливался: как-бы забыл – и вся поляна начинала ему хором подсказывать. Потому что все дети знали стихи Корнея Ивановича наизусть...

Выдающийся американский писатель, журналист и общественный деятель Марк Твен за свою жизнь сменил множество профессий. В его бурной биографии был период, когда ему довелось работать редактором печатных изданий. Очень много времени у него занимало чтение присланной корреспонденции. Ему приходило множество самых разнообразных писем. И редактор Марк Твен старался не оставлять ни одного без ответа.

Как-то раз Твен получил письмо от одного юноши, который жаловался на то, что его родители «глупы и малопонятливы». Ответ Марка Твена на это юношеское обвинение гениально: «Потерпите! Когда мне было 14 лет, мой отец был столь глуп, что я с трудом переносил его. Но когда мне исполнилось 22, я был изумлён, насколько этот старик поумнел».

В редакционной почте было немало рукописей. Как правило, совершенно скучных и бесталанных. Одному из графоманских «литераторов» Твен возвратил рукопись с такой вот припиской: «Дорогой друг! Авторитетные врачи рекомендуют лицам умственного труда есть рыбу, ибо этот продукт питает мозг. Я в этих делах профан и поэтому не могу сказать, сколько вам надо есть рыбы. Но если рукопись, которую я вам возвращаю, является точным отражением того, о чём вы размышляете, то мне кажется, я не ошибусь, сказав, что два кита средней величины не будут для вас чрезмерным рационом».

Однажды в редакции появился некий автор. Под глазом у него был огромный синяк. Твен внимательно прочитал его рукопись. Потом поднял голову, ещё раз рассмотрел его синяк и сочувственно спросил: – Ах, сэр, я вас отлично понимаю. Но скажите, в какой же редакции вы предложили свою рукопись, перед тем как прийти ко мне?

А ещё как-то раз в редактируемой им газете Марк Твен напечатал очень острую статью об одном проходимце. Статья заканчивалась следующими словами: «Мистер N не заслуживает и того, чтобы ему плюнуть в лицо». Мистер N, естественно, обиделся и подал в суд, который постановил, чтобы газета дала опровержение. Выполняя волю суда, Марк Твен напечатал такое объявление: «Что касается статьи о мистере N, помещённой в нашей газете, то мы изменили свое мнение и заявляем: «Неправда, что мистер N не заслуживает того, чтобы ему плюнуть в лицо, наоборот, мистер N заслуживает того, чтобы ему плюнуть в лицо».