В продолжение, так сказать, «фото-автомобильной» темы прошлой заметки, ещё одна история об автомобилях. Но теперь уже о наших, отечественных. И очень необычных.

Как вы думаете, что это за повозка на заглавной (кликабельной) фотографии, очень похожая на английский кэб? Лошади только не хватает, не так ли? На самом деле лошадь тут не нужна, ибо это не просто автомобиль, а электроавтомобиль! Первый наш российский электрический автомобиль конструкции талантливого инженера и изобретателя Ипполита Владимировича Романова, собранный на петербургской фабрике Петра Фрезе. Версия этого старого фото в цвете весьма хороша.

Экипаж, предназначенный для перевозки двух человек, запечатлён на фоне Гатчинского дворца в 1899 году. Тут очень уместно произнести крылатую фразу: ну, и как тебе такое, Илон Маск?

Вскоре появился второй образец электромобиля Романова – он имел закрытый застеклённый кузов с передней дверкой. Причём салон этого экипажа отапливался! У обеих моделей аккумулятор и электромотор располагались в задней части электромобиля, а цепная передача вращала передние колёса с литыми шинами. Для поворота служили два задних колеса.

Очередные фотографии совершенно случайным образом окажутся тоже американскими. Ну, вот так совпало – как их обнаружил, в таком же порядке вам и показываю. Снимки будут печальными. Они символизируют весьма драматический период в истории США – Великую Депрессию.

Итак, Нью-Йорк. Октябрь 1929 года. После краха фондового рынка обанкротившийся инвестор Уолтер Торнтон пытается продать по дешёвке свой роскошный родстер марки Chrysler всего за 100 долларов – совершенно незначительную часть от его реальной стоимости. В интернете есть неплохо раскрашенный вариант этого снимка, ставшего символом широкомасштабного краха: от развала американской экономики в целом, до частного случая – банкротства отдельно взятого биржевого игрока. Несчастный соорудил из листа картона самодельный плакат, который гласит: «Автомобиль продается за $100. Нужны наличные. Потерял всё на бирже»...

Следующие интересные фотографии тоже будут из Калифорнии. Но только из её южной части. В наши дни этот солнечный и очень богатый штат, в честь знаменитой золотой лихорадки XIX века прозванный «Золотым штатом», ассоциируется прежде всего с Голливудом и Силиконовой (Кремниевой) долиной. А ведь когда-то основой экономики Калифорнии была добыча нефти.

После Первой Мировой войны автомобильный бум в США породил спрос на бензин, что, в свою очередь, привело к буму нефтяному. 25-го июня 1921 года крупное месторождение нефти было найдено прямо под городком Сигнал–Хилл в 35 км. от Лос-Анджелеса. Калифорнийское «чёрное золото» рвануло из-под земли наружу, потекло бурным потоком и ещё больше озолотило «Золотой штат».  

Для обзора очередных интересных ретро-фотографии давайте переместимся в Западное полушарие, на северное побережье Калифорнии, в местность под названием Филдбрук. Оно знаменито густыми секвойными лесами. 

Уникальный снимок, сделанный в 1890 году, запечатлел пень гигантской секвойи, которая сейчас могла бы быть самым большим деревом в мире. До того, как здесь поорудовали пилы и топоры, древняя великанша возрастом около 4000 лет имела высоту 90 метров, что сопоставимо с высотой 30-этажного дома. На срез её громадного пня диаметром 10,7 метра забрались 48 человек, в основном детишек, и ещё 11 разместились на его сторонах. 

Красавица-секвойя могла бы быть до сих пор мировым рекордсменом, однако она стала невинной жертвой чванливого и глупейшего спора в баре. Однажды американский нувориш из Нью-Йорка, который перебрался в Великобританию и получил там титул лорда – Уильям Уолдорф Астор – пребывая в изрядном подпитии, заключил с одним из посетителей бара пари, что сделает себе стол из цельного среза дерева, за которым он сможет усадить 40 гостей...

А сейчас перенесёмся в прошлое нашей страны. А именно в Нижний Новгород начала XX века. Кликните по заглавной фотографии – этот старинный снимок иллюстрирует коммерческую активность знаменитой, богатейшей и крупнейшей ярмарки Российской империи – Нижегородской. Всё пространство у речных пристаней и добротных складских ангаров заставлено всевозможными товарами, часть из которых бережно укрыта брезентом от непогоды. Шесть огромных барж и несколько пассажирских пароходов стоят у причалов.

Среди этого торгового великолепия моё внимание привлекла одна малозаметная деталь – в правом нижнем углу снимка виден лежащий на боку новенький, сияющий на солнце колокол. Нет, он не просто так валяется – он куплен на ярмарке и ждёт погрузку на судно.

На следующей фотографии – ещё один пароходный причал Нижнего Новгорода, причём один из многих. Тоже товар под брезентом, конные повозки с огромными тюками в которых может быть хлопок, лён или шерсть, грузчики таскают на своих спинах какие-то ящики. Обратите внимание на два больших колокола в нижней части кадра: один лежит на деревянном настиле, а второй находится на телеге. Их явно привезли для погрузки на пароход. И оба они тоже новые – посмотрите, как блестят их медно-оловянные бока.

Всё дело в том, что обширная и обильная нижегородская ярмарка весьма активно торговала в том числе и церковными колоколами. Вот, пожалуйста – полюбуйтесь, на очередной фотографии 1902 года – колокольные ряды знаменитой ярмарки. Я попытался подсчитать количество колоколов на этом снимке, несколько раз сбился со счёту и бросил сие занятие. Учитывая количество и размер перекладин, колоколов здесь больше сотни.

Очередной интересный снимок будет тоже про море. Но сначала вопрос: как вы думаете, может ли подводная лодка столкнуться с… сразу вычёркиваем из списка вероятных столкновений другие лодки, корабли, лайнеры, яхты, айсберги и даже надувные матрасы и бананы… а вот может ли субмарина столкнуться с автомобилем? Оказывается – может! Такое уже было в истории.

19-го августа 1961 года в шведском городе Люсечиль произошло одно из самых маловероятных дорожно-транспортных приключений: столкновение автомобиля и подводной лодки. Частная машина марки Volvo PV544 была небрежно припаркована её владельцем. Скорее всего тот не воспользовался ручным стояночным тормозом. Автомобиль, в котором (слава богу) никого не было, начал двигаться под уклон в сторону моря, благополучно миновал крупную партию бочек с исландской селёдкой, пересёк идущую вдоль моря улицу со звучным скандинавским названием Сёдра-Хамнгатан и… врезался в носовую часть стоявшей у причала субмарины. Свалиться в воду машине не позволили швартовые канаты. Передняя часть автомобиля в результате необычной аварии была смята, а у подводной лодки сломалось ограждение. Никто из людей не пострадал.

Смею предположить, что шуток в тот день было пошучено немало. И зеваки, и дорожные полицейские, и моряки-подводники вдоволь поупражнялись в остроумии. Одному только хозяину Volvo было не до смеха. Я же со своей стороны сообщу один весьма забавный факт: подводная лодка называлась «Bävern» (Бэверн) – на шведском языке это означает «Бобр». Да-да, бобр! Ну вот как тут не вспомнить потешный ролик, ставший знаменитым мемом, в котором молодой поляк в экспрессивной манере восторженно комментирует встречу с бобром… Цитировать не буду. Тактично промолчу…

Эстрадной площадкой для столь необычного концерта выступило зеркало одной из радиоантенн советского научно-исследовательского судна «Космонавт Юрий Гагарин», которое когда-то было флагманом судов Службы космических исследований СССР и предназначалось для управления полётами космических аппаратов.

Неповторимое фото сделано предположительно в 1971 году в Одессе. Пока я рассматривал весёлых музыкантов, у меня возник ряд вопросов:
1) как они туда забрались, а потом спустились?
2) как затащили туда контрабас?
3) какие слова при этом произносились?
и 4) какие эмоции испытывала отважная дама из состава этого коллектива во время столь необычной фотосессии: сильно ли она кричала, а может быть пищала или визжала?

Тема свежего выпуска тележурнала «НЗ» – исторические заметки с научно-техническим уклоном. 
Вы узнаете:
- что барометру нужно доверять, и если он показывает «шторм», то нужно приготовиться к встрече непогоды, а не щёлкать ногтем по стеклу прибора;
- кто изобрёл первый в мире паровоз, и это был не Стефенсон, и не Черепановы;
- как «пыхтящий дьявол» стража дорог напугал;
- почему создатель паровозов изобрёл выпрямитель огурцов;
- какое трагическое событие послужило толчком к созданию электрических стартеров для двигателей автомобилей;
- какие остроумные слова произнёс инженер Кеттеринг по поводу использования алюминиевых поршней вместо стальных;
- о последнем работающем воинском чине в американской армии;
- в чём заключается разница между военным и гражданским человеком с точки зрения чрезмерно принципиального немецкого полицейского.

В качестве продолжения предыдущей заметки эта история будет о видном учёном, инженере, механике и большом специалисте в области аэродинамики Теодоре фон Кармане. В середине прошлого века он не только стоял у истоков ракетной компании «Аэроджет», но и был директором лаборатории воздухоплавания в Калифорнийском технологическом институте.

После окончания Второй Мировой войны Теодор фон Карман стал сотрудничать со многими авиационными компаниями. Одна из них даже преподнесла своему ценному консультанту дополнительный бонус – право на бесплатные перелёты между Штатами и Европой. Что было учёному весьма кстати. Потому что он читал лекции по аэродинамике сразу в двух учебных заведениях – в американском городе Пасадена и в германском Ахене. Профессор Карман мотался между Старым и Новым Светом так часто, что иногда от усталости и смены часовых поясов путал языки – американским студентам читал лекции по-немецки. На что как-то раз один из его студентов сказал: – Профессор, не расстраивайтесь! Говорите ли вы по-немецки, или по-английски – это не важно! Мы всё равно ничего не понимаем!

А вот в годы Первой Мировой войны этот уроженец венгерского Будапешта, причём человек еврейского происхождения, читал лекции по аэродинамике в одной из воздушных эскадрилий германской армии. В благодарность за это пилоты взялись обучить его управлению самолётом. Молодой доктор наук и директор Института воздухоплавания при Ахенском университете Теодор фон Карман с радостью согласился – личное пилотирование позволило бы ему объединить его теоретические познания с практическими навыками. И это было бы замечательно, потому как видный учёный, умеющий пилотировать аэроплан – это крайне редкое достижение!

В прошлом веке крупная американская компания «Аэроджет» («Aerojet») занималась разработкой и производством ракетных двигателей и ускорителей ракет-носителей. В целях обеспечения секретности инженеры «Аэроджета» имели обыкновение каждой разрабатываемой ими модели двигателей «присваивать» воинское звание: капрал, сержант, лейтенант и тд.

Как-то раз бригадный генерал Гладеон Маркус Барнс – начальник отдела исследований и разработок в департаменте боеприпасов военного министерства США, со смехом спросил у одного из основателей фирмы, аэродинамика Теодора фон Кармана, до какого воинского чина ракетных двигателей собирается дойти фирма в процессе их создания.

– Конечно, не выше полковника, – сразу ответил Карман. – Ведь получив следующий после полковника чин, человек перестаёт работать.

Для полного понимания широты, глубины, остроты и опасности (!) этой шутки требуется уточнение: следующее после полковника звание в американской армии – это чин бригадного генерала, вот прямо как у Гладеона Барнса.