Показать содержимое по тегу: Военные истории

Все вышеперечисленные нелепые и дурацкие поводы для войны, как-то: съеденная свиньёй картошка, старое дубовое ведро, отрезанное ухо контрабандиста, разорённые ульи и бесплатно съеденные круассаны меркнут на фоне следующей причины для возникновения военного конфликта. В историю он вошел под названием «Война за гуано».

В слове «гуано» важно делать правильное ударение. Если делать правильно, то гуАно – это литературное слово, обозначающее помёт морских птиц и летучих мышей. А вот если переносить ударение на последнюю букву «о» - гуанО… то его лучше не произносить. Потому как оно созвучно с нашим русским неприличным словом, и отражает более широкий смысл, чем простой птичий помёт.

Война из-за круассанов – это так благородно, так утончённо, и по-французски изящно. Воображение рисует красивого офицера на палубе линкора, который командует стрельбой по «грязным мексиканцам», в одной руке у него свежий круассан, а во второй руке – чашечка ароматного кофе. А как вам понравится война из-за гнилой картошки, которую сожрала голодная грязная свинья?... «Ф-и-и-и!» - скажете вы, и будете правы. Потому как это, во-первых, не эстетично, и во-вторых, просто глупо. Однако, в военную историю вошёл конфликт под названием «свинская война».

Спустя восемь лет после чуть было не вспыхнувшей войны из-за мёда между американскими штатами Миссури и Айова, (а именно в 1838-1839 годах) разразилась настоящая война из-за… круассанов. Вот вы не верите? А зря! Да, возникла война, поводом для которой послужили сладкие французские булочки. И между кем!? Между Францией и Мексикой. Давайте вспомним как выглядит карта мира и обнаружим, что у этих двух стран нет общих границ. Между ними плещется глубокий и широкий Атлантический океан. Как же возник тот военный конфликт? И при чём тут круассаны?

Хотел было я пошутить на тему следующего нелепого конфликта, (как делал это во всех остальных случаях), да вот язык как-то не повернулся и рука дрогнула. Потому, что нет ничего смешного в том, что простой солдатик по доброте душевной хотел погладить собаку, а его за это убили. Возник вооруженный конфликт, который мог закончиться настоящей войной, которая вошла бы в историю под названием «Собачья война».

В начале 19-го века Соединённые Штаты Америки стояли на пороге ужасной войны. Она могла вспыхнуть между двумя штатами молодого, недавно образованного государства. Случилось страшное! Сборщики налогов из одного штата разорили пчелиные ульи в другом. Вы представляете себе размах этого конфликта? Прямо оторопь берёт!

Дело было так. В 1830 году между американскими штатами Миссури и Айова не было чётко очерченных границ. Миссурийские сборщики налогов пришли в деревню, которая находилась под юрисдикцией Айовы, и потребовали выплат. Местные жители послали их по известному адресу, но только в английском варианте его произношения. Налоговики Миссури туда идти не захотели, зато пошли и спилили несколько деревьев, на которых висели ульи. И забрали из них весь мёд. В счёт уплаты налогов.

После жуткой войны за отрезанное ухо британского моряка вам наверняка хочется чего-нибудь лёгкого, воздушного и невесомого. Пожалуйста, есть и такой повод для начала войны – лёгкий и воздушный.

В начале 19-го века между Францией и Алжиром возникли крупные денежные споры. Правитель Алжира Хусейн-Паша увеличил арендную плату французской торговой компании, которая занималась монопольной ловлей жемчуга. Помимо увеличения дани, Хусейн потребовал от Парижа немедленной уплаты 7 миллионов франков, задолженных французами алжирским торговым домам. Он также намеревался изгнать франков со своей земли и уничтожить основанные ими учреждения. Париж, в свою очередь, был очень возмущён нападениями на свои торговые суда.

Вы когда-нибудь слышали о войне за ухо Дженкинса? За отрезанное ухо британского морского контрабандиста Роберта Дженкинса? Был и такой удивительный повод для войны.

В марте 1738 года английский моряк и купец Роберт Дженкинс пришёл на заседание Палаты общин британского парламента, и принёс туда стеклянную бутыль с заспиртованным человеческим ухом. Сморщенным, страшным, и мерзким.

Для меня было историческим открытием, что Польша и Швеция воевали между собой шесть раз. Казалось бы – чего им делить, двум добрым европейским соседям, к тому же разделённым между собою Балтийским морем. Однако же, делили. Причем, весьма азартно и кроваво.

Одна из таких войн называлась Северная война, длилась она пять лет: с 1655 по 1660 год, и в ней довелось поучаствовать также и России. Официальным предлогом для неё послужили претензии польского короля Яна II Казимира на шведский престол. Однако, есть интересная историческая байка об изначальном курьёзном поводе для начала Северной войны.

Перед самым 1500-м годом между Османской империей и Венецианской Республикой разразилась война за обладание побережьем Адриатического моря в Южной Греции. Эта территория в те времена называлась Морея. Географически – это полуостров Пелопоннес на южной оконечности Балканского полуострова.

Тогда, 500 лет назад, турки выдавливали венецианцев из портов, прибрежных крепостей и городов, которые контролировала свободная Республика. Война назревала. Османы всё равно бы напали, и они уже даже начали некоторые военные действия.

Какие только нелепые поводы для начала войны не бывали в истории человечества! Но самая бессмысленная война с самым дурацким поводом произошла в 14-м веке на территории современной северной Италии.

В 1325 году между городами-государствами Болонья и Модена вспыхнула очень странная война. Началась она с того, что один солдат-кавалерист сбежал из Болоньи в Модену, и при этом он прихватил с собой весьма ценную вещь. Если вы ещё не слышали об этой истории, то ни в жизнь не догадаетесь – что именно он упёр!

Нет, не полковую кассу. Не ордена с медалями своего командира, и не его молодую жену. Дезертир не выкрадывал Великую Военную Тайну гарнизона Болоньи. И даже не секрет приготовления местной пиццы.

Солдатик-перебежчик захватил с собой… старое дубовое ведро. Этакий деревянный ушат. Вы наверняка слышали каламбур про ушат помоев. Вот, в основном для помойных целей эта деревянная утварь и использовалась. Но дабы не пачкать свою древнюю историю грязными и вонючими пищевыми отходами, жители города Модены считали (и до сих пор считают), что то ведро применялось исключительно для того, чтобы поить грациозных лошадей кристально чистой водой из живописных местных родников.