Показать содержимое по тегу: Актёрские байки

Главный режиссёр Московского драматического театра имени Вахтангова Евгений Рубенович Симонов неоднократно рассказывал замечательную байку об актёре своего театра, который завёл любовницу в своём дворе, аккурат в доме напротив. Он очень гордился своей изворотливостью: ловко, мол, устроился, чего и всем мужчинам советую!

Однажды этот ловкач сказал жене, что едет на три дня в Ленинград на гастроли, а сам закатился к любовнице и все три дня резвился у неё, как только душа хотела. К концу третьего дня хозяйка попросила его вынести накопившийся мусор. Артист в майке и трико, да в домашних тапочках вышел на помойку, вытряхнул вёдра и привычно, на автопилоте – помойка‑то ведь своя, родная! – пришлёпал к себе домой. Нажал кнопку звонка и в этот момент сообразил своей похмельной башкой, что совершил большую глупость, но было уже поздно… Законная жена открыла дверь и сильно удивилась: – Откуда ты, милый?...

Представьте себе этого «изворотливого» пройдоху: в майке-алкоголичке, в трико с растянутыми коленками и в тапочках на босу ногу, с двумя пустыми мусорными вёдрами в руках да с испуганно-растерянным выражением лица... 

Так этот балбес не нашёл ничего умнее нелепейшего ответа: – Как откуда? Из Ленинграда!

В начале 70-х годов в Театре имени Вахтангова шёл спектакль «Антоний и Клеопатра». Эта пьеса Уильяма Шекспира повествует о трогательной любви двух великих античных людей и их трагическом конце. Финал постановки печален: древнеримский политик и военачальник Марк Антоний вместе со своей возлюбленной – египетской царицей Клеопатрой, после нескольких безуспешных сражений оказываются в военной блокаде.

В осаждённой врагами Александрии бывший римский консул Марк Антоний понимает, что война проиграна, жизнь кончена и поэтому приказывает своему рабу Эросу заколоть своего хозяина. Но верный раб вместо этого убил себя...

В своё время актёр Михаил Державин был зятем прославленного советского маршала Семёна Михайловича Будённого. И вот однажды во время семейно-дружеского застолья, в присутствии легендарного красного конника, сидевшего во главе стола, артисты Державин и Ширвиндт начали обсуждать одну непростую нравственную коллизию.

Суть этого жизненного и творческого конфликта была такова: оба актёра трудились в Московском драматическом театре на Малой Бронной под руководством Анатолия Эфроса, но Михаила Державина позвали работать в академический театр Сатиры. С одной стороны, Эфрос был авторитетный руководитель и серьёзный режиссёр, а с другой стороны, в театре Сатиры обещали первые роли. Первых ролей Державину очень хотелось, но перед Эфросом было неловко.

Маршал Будённый послушал-послушал душевные метания-сомнения друзей-артистов и попросил уточнить, в чём, собственно, проблема. Не желая обижать старика, ему на пальцах объяснили ситуацию и даже попросили совета. Как у мудрого и пожившего человека...

Московский артист Геннадий Портер в молодые годы поступал в Школу-студию МХАТ, выдержал огромнейший конкурс и был принят. Курс набирал известный мхатовский артист и педагог Павел Массальский. Он сыграл огромное число ролей в театре, а знаменит на всю страну стал после участия в музыкальном кинофильме «Цирк» – в нём он исполнил роль американского антрепренёра-негодяя Франца фон Кнейшица.

Геннадий Портер любил рассказывать, как однажды в первые дни учёбы его наставник Павел Массальский, торжественно подняв руки и возвысив голос, провозгласил: – Друзья мои, сегодня великий день! Сегодня к нам на курс  придёт величайший театральный мастер! Он обратится к вам, наследникам мхатовских традиций, с приветственным словом. Слушайте, друзья мои, во все уши и глядите во все глаза: с вами будет говорить ученик великого Владимира Ивановича Немировича-Данченко! Последователь Константина Станиславского! Человек, который работал под руководством Сергея Эйзенштейна! К нам придёт народный артист СССР Михаил Николаевич Кедров!

Услышав это, студенты замерли от страха. Шутка ли: сам Кедров! Знаменитый актёр и режиссёр! Строгий педагог-консультант Школы-студии МХАТ. Член Комитета по Сталинским и Ленинским премиям в области науки и искусства при Совете Министров СССР! Что же такого великого этот маститый деятель скажет будущим артистам о театре!?...

Тема свежего выпуска тележурнала «НЗ» – актёрские байки. Вы узнаете:

– как Михаил Пуговкин попал на голодный званый обед;
– как мимо Евгения Леонова проскакали 5 рублей;
– почему студентка Тамара Сёмина играла в дипломном спектакле с невероятным душевным надрывом;
– об очень необычном конферансе Владимира Сошальского;
– как мальчик на деревянной ноге спектакль сорвал;
– почему у Леонида Утёсова не сработал песенный приём Карузо;
– при каких пикантных обстоятельствах Николай Черкасов применил меч вместо пропуска;
– как Дон Кихот сражался с мельницей без каскадёра;
– о звёздном миге славы Игоря Кваши;
– какой уникальный индийский метод запоминания текста предложил режиссёр Георгий Товстоногов актёру Николаю Трофимову.

У замечательного советского актёра Николая Николаевича Трофимова был один неприятный недостаток – на сцене он часто забывал текст. Ну, выпадал он у него из головы, и всё тут! С этой удивительной особенностью памяти Трофимова режиссёр Георгий Товстоногов познакомился ещё в ленинградском Театре комедии, когда ставил там спектакль «Помпадуры и помпадурши».

Во время одной репетиции Георгию Александровичу из-за забывчивости актёра пришлось трижды останавливать прогон. После чего он отозвал Трофимова в сторонку и тоном заговорщика сказал: – Николай Николаевич, могу поделиться индийским способом запоминания текста.

– Очень интересно, – оживился забывчивый артист.

– Индийский метод прост: текст надо учить! – сообщил Товстоногов.

Однажды в советские ещё годы труппа московского театра «Современник» гастролировала по стране. В очередном городе актёры собрались в холле гостиницы. Вдруг кто-то из артистов увидел, что в газетном киоске продаётся портрет Игоря Кваши.

То, что «Союзпечать» торгует фотокарточками с изображениями известных актёров – факт самый обычный. Удивительно было другое – фотография с Игорем Квашой была единственной. Других портретов кинозвёзд и театральных знаменитостей больше не было. Ну, естественно, Игорь Владимирович возгордился, а сердца его коллег кольнула зависть.

Дабы усилить эффект от увиденного, Игорь Кваша подошёл к киоску и громко спросил:
– А портрет Галины Волчек у вас есть?

– Нет, – ответила продавщица.

Ещё один интересный случай из жизни замечательного советского актёра Николая Черкасова. В середине 50-х годов прошлого столетия он снимался в художественном фильме «Дон Кихот», в котором сыграл главного героя – нелепого и сумасбродного идальго Алонсо Кехано, влюблённого в рыцарские романы.

Для съёмок одного из ключевых фрагментов произведения – битвы старика Дон Кихота с ветряной мельницей – было построено несколько мельниц, одна из которых в натуральную величину.  

Дублёром Николая Черкасова в этой киноленте был актёр Владимир Васильев. Именно ему предстояло вер­теться на крыле этой мельницы. Но Васильева в нужный момент на съёмочной площадке не оказалось. И тогда самому Черкасову пришлось в нескольких дуб­лях зависать вниз головой на высоте шестнадца­ти метров.

Однажды на съёмках фильма «Александр Невский» у исполнителя главной роли древнерусского князя – у актёра Николая Черкасова… прихватило живот. Ситу­ация, можно сказать, комическая. Даже трагикомическая. Потому как артист уже загримировался и облачился в дорогую княжескую одежду.

По счастью, эпизод в тот день сни­мался неподалеку от киностудии. Режиссёр-поста­новщик фильма Сергей Эйзенштейн остановил съёмку и спешно отправил ак­тёра на своей машине на студию прямо в воинской экипировке и гриме Александра Невского.

Как-то раз очень популярный в Советском Союзе артист и музыкант Леонид Утёсов приехал на длительные гастроли в один крупный провинциальный город. Его поселили в лучшем номере новой гостиницы, в здании которой на первом этаже находилось почтово-телеграфное отделение. Оттуда в один из дней Леониду Осиповичу доставили извещение для получения небольшой бандероли.

Утром, по пути на завтрак, Утёсов забежал на почту и обнаружил там очень суровую работницу. Та сидела за столом и что-то писала, не обращая никакого внимания на вошедшего посетителя. Утёсов деликатно покашлял и протянул даме извещение. Она, не поднимая головы, рявкнула: – Паспорт!