Знаете ли вы, что во время Второй Мировой войны американцы сбрасывали со своих самолётов на землю… пианино. Причём не пару-тройку инструментов ради смеха или необычной психической атаки против врагов, а тысячи пианино для поднятия настроения и боевого духа своим солдатам. Включите воображение и представьте себе это уникальное зрелище – пианино с неба! С каким мощным аккордом оно должно хряпнуться об землю!... Однако спешу вас успокоить – никакое варварство по отношению к музыкальному искусству американцы не учиняли. Они, действительно, во время войны сбрасывали с воздуха на землю клавишные инструменты, но делали это очень аккуратно – на парашютах. В специальных ящиках. А вот почему и для чего – вы сейчас узнаете.

В Турции, на южной оконечности Галлиполийского полуострова, есть очень интересный памятник. Надпись на его постаменте гласит: «Памятник уважения мехметчику». Для тех, кто не знает, мехметчик – это слово из армейского сленга, которое дословно переводится с турецкого языка как «маленький Мехмет». Мехметчиками называли (и до сих пор называют) простых солдат турецкой армии. По аналогии с обобщёнными прозвищами британских солдат Томми и американских «G.I. Joe» – «Солдат Джо».

Скульптурная композиция в Галлиполи посвящена кровавым событиям времён Первой Мировой войны и изображает турецкого солдата, который бережно несёт на руках раненого, одетого в форму британских войск. Эта скульптура связана с интереснейшей историей, которая послужила поводом для установления дружественных отношений между народами, которые когда-то ожесточённо воевали друг с другом.

Историческая справка. Масштабная военная операция, вошедшая в историю как Галлиполийское сражение, которую сами турки называют битвой при Чанаккале, началась в феврале 1915-го и продолжалась почти целый год. Страны Антанты должны были овладеть проливом Дарданеллы и планировали захватить Стамбул. Главная цель операции – это вывод Турции из войны и открытие морского пути в Россию через турецкие проливы.

В одной из своих заметок я как-то рассказал историю о том, как выдающийся древнекитайский полководец по имени Чжугэ Лян применил уникальную воинскую смекалку и перехитрил превосходящих по численности врагов: с помощью чая, метёлок и цитры он предотвратил неизбежное поражение. Напомню вкратце эту историю.

Однажды генерал Чжугэ Лян с небольшой горсткой военных оказался в окружении. Его немногочисленный отряд укрылся в крепости. Шансов отразить атаку или выдержать долговременную осаду не было никаких. Для того, чтобы обмануть врагов, генерал приказал… открыть ворота крепости. У раскрытых врат немногочисленные стражники клевали носом, лениво попивали чай и вели неспешную беседу. Несколько гражданских лиц безмятежно подметали дорогу. А сам Чжугэ Лян с двумя слугами поднялся на крепостную стену и стал спокойно играть там на цитре (цитра – это такой струнный щипковый музыкальный инструмент).

Командующий вражескими войсками был сбит с толку столь странной идиллией. Он знал, что Чжугэ Лян никогда не рисковал. Тем более вот так – по-глупому: спокойно сидеть и хладнокровно музицировать при полном окружении. Противник заподозрил ловушку – какую-нибудь коварную засаду. И отступил…

Надо отметить, что талантливый военачальник Чжугэ Лян за хитрость и удачу получил от современников несколько красивых прозвищ: Невидимый дракон, Спящий дракон и Свернувшийся дракон. Приведу ещё один интересный пример военной смекалки и умной изобретательности Невидимо-Свернувшегося-Спящего Дракона.

Всем известно, что актёр Александр Анатольевич Ширвиндт – обладатель великолепного чувства юмора. На просторах Рунета я обнаружил забавное фото с его участием. Могу предположить, что именно он является автором идеи этой весёлой фотошутки.

Смешной кадр прокомментировал сын знаменитого актёра-остряка Михаил Ширвиндт: «1962 год. Двое красавцев-мужчин в белых лосинах – это папа и артист Юрий Белов. Фотография сделана во время съёмок фильма «Приходите завтра», где они играли студента «Станиславского» и студента «Немировича-Данченко». Только это не лосины, а сломанные бюстовые основы у парковых статуй. Они на них сидят. Это дружеское дурачество. Нашли где-то на помойке. Если бы это фото делалось в наши времена и выкладывалось в соцсети, оно набрало бы много лайков».

От себя добавлю, что если бы подобный снимок появился в наше время, то он наверняка бы вызвал ещё и множество кривотолков.

У замечательной актрисы Марины Мстиславовны Неёловой не менее замечательный муж - Кирилл Горациевич Геворгян. Он по профессии дипломат и юрист. Сотрудник МИД РФ и вице-президент Международного суда ООН. В своё время он занимал должность чрезвычайного и полномочного посла нашей страны в Нидерландах. Кирилл Геворгян обладает не только высокими должностями, но и великолепным чувством юмора. Как-то во время одной телевизионной программы, посвящённой юбилею своей знаменитой супруги, он рассказал весьма забавный случай из их совместной жизни.

Однажды Марина Неёлова уезжала на гастроли и перед поездкой приготовила для мужа какое-то вкусное блюдо в большой кастрюле. После чего позвонила ему на работу в МИД, чтобы попрощаться и сказать следующее: – Очень прошу тебя только об одном: я оставила кастрюлю на плите, и первое, что ты должен сделать, когда придёшь домой – поставь её в холодильник!

– Да-да, конечно-конечно, обязательно поставлю – пообещал Кирилл Геворгян.

Пришёл он домой. И первым делом подошёл… нет не к кухонной плите, как просила супруга… а к бару. А там на бутылке виски приклеена записка: «Поставь кастрюлю в холодильник!»

Режиссёр Владимир Бортко в своих воспоминаниях рассказал об интересном эпизоде съёмок знаменитого фильма «Собачье сердце».

До предложения сниматься в роли профессора Преображенского актёр Евгений Александрович Евстигнеев «Собачье сердце» не читал. Да и где он мог прочитать эту повесть Булгакова, если долгие годы она ходила только в самиздате? Кстати, удачная экранизация этого произведения появилась всего через год после того, как в 1987-м повесть впервые была опубликована в журнале «Знамя».

Телефильм снимали в Ленинграде. Случилось так, что из-за уходящей зимней натуры к работе приступили без долгих разговоров и репетиций сразу после утверждения проб. В первом же кадре, который начали снимать, профессор Преображенский выходил из кооперативного магазина, пересекал дорогу и подходил к дворняге Шарику. Очень простая сцена без слов в кадре. Всего лишь неторопливая проходка по заснеженной улице. Оператор Юрий Шайгарданов быстро поставил камеру и свет. Включили ветродуй, полетел снег.

– Мотор! – крикнул Владимир Бортко и увидел, как из кооперативного магазина, держа в руках пакет краковской колбасы, вышел профессор… нет, не Преображенский… а профессор Плейшнер из фильма «Семнадцать мгновений весны» и направился к дворняге.

Актёры Ростислав Плятт и Юрий Никулин были близкими друзьями. Они соседствовали по дому, который располагался на Малой Бронной, и нередко собирались вместе за «чашкой чая». На этих дружеских посиделках часто возникали анекдотические ситуации. И это не удивительно – потому как оба артиста очень любили анекдоты, шутки и розыгрыши.

Однажды Ростислав Плятт достал для всей семьи Никулиных билеты в Театр имени Моссовета на популярный спектакль «Дальше – тишина», попасть на который тогда было невероятно сложно. Эта была печальная пьеса из американской жизни, которая имела огромный успех благодаря талантливой игре Фаины Раневской и Ростислава Плятта. Они играли пожилую семейную пару, прожившую вместе 50 лет, которой пришлось разлучиться навсегда.

Однажды актёр Ролан Быков рассказал весьма интересную историю о временах своего обучения в Щукинском училище.  

Как-то раз в «Щуке» пронёсся слух: на один из дипломных спектаклей пожалует сам Илья Эренбург! Напомню, что Илья Эренбург в те годы был знаменит не только как поэт, но и как писатель, публицист, журналист, военный корреспондент, фотограф, переводчик с французского и испанского языков, а также как выдающийся общественный деятель. В общем, монументальная фигура литературы и культуры советской эпохи. Студенты, естественно, волновались: придёт, не придет... Пришёл!

В дипломном спектакле играли комедию. И молодые актёры постарались изо всех сил! Такое вытворяли – зал пластом лежал от хохота! Не смеялся и даже не улыбался только один зритель – почётный гость Илья Эренбург. Ну просто ни один мускул на его лице не дрогнул! Трубку свою неизменную посасывал, весь пеплом обсыпался, уныло так на сцену уставился – и ни единой улыбочки, даже самой маленькой...

После спектакля Эренбург пришёл за кулисы. Студенты стояли убитые и виноватые, глаза им было стыдно поднять на великую личность. Илья Григорьевич оглядел курс, вынул трубку изо рта и произнёс: «Спасибо вам, дорогие мои! Поверите ли, никогда в жизни, пожалуй, не смеялся так, как сегодня!» 

Н-да… ну-у-у очень весёлым человеком был Илья Эренбург.

В одном спектакле актёр Лев Дуров играл предателя-полицая, и обычно после реплики жены: «А что, если вернётся советская власть?» – он кричал: «Ну и где она, эта советская власть, где!?»… И при этом начинал энергично бегать по всей хате, заглядывать в её углы, под стол, в сундук, как бы разыскивая эту советскую власть.

И вот однажды коллеги по сцене решили разыграть Льва Дурова. На очередном спектакле он в очередной раз выкрикнул: «Ну и где она, эта советская власть?», картинно побегал перед женой, заглянул под стол, потом открыл крышку сундука и… а там кнопками прикреплён плакат: «Да здравствует советская власть!»... 

Такой вот неожиданный поворот сценария: то ли происки партизан в доме предателя, то ли протест его жены…

Лев Дуров был большим шутником, и сам частенько «подкалывал» своих коллег. Он оценил качество розыгрыша и не смог удержаться от истерического смеха.

А вот вам то ли театральный анекдот, то ли реальная быль – судите сами. В одном театре шла премьера пьесы Александра Николаевича Островского «Бесприданница». Напомню, в её трагическом финале обманутый жених Юлий Капитоныч Карандышев произносит знаменитые слова: «Так не доставайся же ты никому!» и стреляет из пистолета в неверную невесту Ларису Дмитриевну.

Звук выстрела в том театре обеспечивался так: реквизитор за кулисами дожидался нужную реплику и бил молотком по капсюлю для охотничьих патронов. Капсюль грохотал, главная героиня падала и умирала. Всё, конец печальной драмы. Аплодисменты, поклоны, цветы и занавес.

И вот во время премьеры, Карандышев сказал роковые слова, навёл пистолет на Ларису… а за кулисами вместо громкого выстрела раздался только лишь гулкий удар молотком. Осечка…

Актёр выкрутился следующим образом: сделал вид, что перезарядил свой пистолет, снова навёл его на несчастную бесприданницу, с пафосом произнёс: «Так вот умри же!» и… снова вместо оружейного грохота… очередной тюк! молотком. Карандышев перезарядил «негодный» пистолет в третий раз, и после слов: «Я убью тебя!»… произошла третья осечка...