Показать содержимое по тегу: Исторические байки

«Ея Императорского Величества гетман всея Малыя России, обоих сторон Днепра и войск запорозских, действительный камергер, Академии наук президент, лейб-гвардии Измайловского полку подполковник, орденов святого Александра, Белого орла и святой Анны кавалер, граф Кирила Григорьевич Разумовский» имел настоящую фамилию Розум. В переводе с украинского языка – это означает «разум». Вот потому и Разумовский.

Сын простого казака Кирило Розум родился в маленьком селе Лемеши, что расположено на большом тракте между Черниговом и Киевом. Его детство было самым обычным для той местности: босоногий мальчишка пас коров и овец, ухаживал за свиньями, да крутил волам хвосты. И крутил бы их до конца своей жизни, если бы не произошло чудо: его старшего брата Алексея полюбила царевна Елизавета Петровна, будущая императрица. Полюбила цесаревна простого хлопца за красивое лицо и волшебный голос – Алёшка Розум был певчим в церковном хоре. Благодаря стараниям Алексея, внезапно для себя вдруг ставшего фаворитом Елизаветы, младший брат Кирилл оказался в Санкт-Петербурге и сделал там головокружительную карьеру. В 22 года отроду он стал гетманом Войска Запорожского, а в 36 лет (не имея никакого боевого опыта) получил звание генерал-фельдмаршала. В течение более чем полувека Кирилл Разумовский руководил Российской Академией наук.

Знаете ли вы, кто является автором расхожего речевого оборота «Промедление смерти подобно»? До недавнего времени я считал, что его первым применил Владимир Ленин. Это хорошо известно всем, кому в советские годы приходилось изучать основы марксизма-ленинизма. Вот уж вбили в мозг эти знания, так вбили! Основательно! В письмах и пламенных речах вождя большевиков выражение о смертельном промедлении встречается несколько раз. Самый знаменитый его вариант связан со срочной необходимостью пролетарской революции – в «Письме членам ЦК» от 24 октября 1917 г.

Помню, как сейчас: лежит передо мною толстый конспект в красной обложке, и я заношу в него красивым почерком слова, когда-то вошедшие в историю: «Товарищи! Положение критическое. Яснее ясного, что теперь промедление в восстании смерти подобно, всё висит на волоске, на очереди стоят вопросы, которые не совещаниями решаются, не съездами, а исключительно народами. Нельзя ждать!! Можно потерять всё!! История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня, завтра рискуя потерять всё».

Кстати, раз уж зашла речь о Петре Фёдоровиче Карабанове, то уместно будет рассказать об одном его очень мужественном поступке.

Был у Петра Карабанова старший брат по имени Василий. Служил он тоже в гвардейском Преображенском полку. Братья Карабановы отважно сражались против шведов в Северной войне. И вот как-то раз, во время одной битвы Василий попал в плен, но каким-то чудом умудрился сообщить об этом своему младшему брату.

Получив эту грустную весть, Пётр Карабанов подошёл к царю и стал умолять его, чтобы тот разрешил ему заменить в плену своего брата. Потому как у того жена и малолетние дети остались без присмотра. Царь Пётр был растроган такой братской любовью, и велел передать шведам свою личную просьбу об обмене. В своём письме противнику царь особо отметил: «Ежели, де, не будет согласия, ни двух, ни трёх не пожалею». Вот ведь как расчувствовался русский государь – даже трёх гвардейцев был готов поменять на одного...

В потешной роте молодого Петра I служил Пётр Федорович Карабанов, который за отвагу и удальство очень полюбился молодому царю. Достаточно сказать, что во время зарубежного Великого Посольства Карабанов был ездовым у самодержца всероссийского.

Однажды молодой Пётр примеривал перед зеркалом несколько своих монарших корон, и, водрузив на голову одну из них, шутейно сказал: – Шапка, шапка! Достал бы тебя и в терновнике.

Стоявший рядом Карабанов воспользовался добрым настроением своего венценосного друга и, якобы шутя, проговорил: – У тебя, надёжа-государь, таких шапок-то много, а мне ни одной не пожалуешь?

Царь Пётр подхватил игру: – Добро, я дам тебе одну старенькую, - и подарил Карабанову… нет, не корону… а свою старую дорожную шапку.

Долгое-долгое время петровский головной убор хранился в семействе Карабановых в специальном сундучке под замком, и доставался для показа гостям только в самых торжественных случаях.

Однажды, подъезжая к французскому городу-порту Дюнкерку, русский царь Пётр Первый увидел большое количество ветряных мельниц и сказал своему сподвижнику Павлу Ягужинскому: – То-то бы для Дон-Кишотов было здесь работы!

Дон-Кишотом тогда на Руси называли главного героя романа Сервантеса «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский». А ведь неплохая шутка получилась у Петра Алексеевича! Я прямо таки живо себе представил, как эскадрон Дон Кихотов рубится в районе Дюнкерка с батальоном ветряных мельниц. Забавно, не правда ли!? 

Сегодняшняя выкладка историй будет посвящена историческим байкам. Приятного вам чтения!

Тема свежего выпуска «НЗ» — исторические байки. Вы узнаете:
– кто может быть выше короля;
– как стать принцем Уэльса;
– кто спрятал золотые нобелевские медали в царской водке;
– как нобелевский лауреат Нильс Бор в юности футболом увлекался;
– о рассеянности великого Альберта Эйнштейна;
– а также услышите авторскую историю о случайной встрече с однокурсником спустя 20 лет после выпуска.

Однажды, зайдя в берлинский трамвай, Альберт Эйнштейн по своей давней привычке углубился в чтение. Он вынул из кармана заранее отсчитанные на билет деньги, и не глядя на кондуктора, протянул их ему. Тот пересчитал монеты и заявил: – Здесь не хватает.

– Не может такого быть, – ответил учёный, не отрываясь от книжки.

– А я вам говорю – не хватает! – настаивал кондуктор.

Эйнштейн ещё раз покачал головой, дескать, такого не может быть.

Кондуктор возмутился: – Тогда считайте сами, вот ваши 15 пфеннигов. Билет стоит 20. Так что не хватает ещё пяти.

Вот уже несколько веков у британской монархии есть интересная традиция – наследнику престола присваивается титул принца Уэльского. Этот титул именно присваивается, его нельзя получить при рождении и нельзя передать по наследству. Много лет подряд принцем Уэльса является сын королевы Елизаветы II – Чарльз. Он как стал им 1-го июля 1969 года, так с того дня и ходит в принцах. С тех пор немало белых коней так и не дождались торжественного выезда на королевскую коронацию. Грустно, наверное, оставаться принцем на восьмом десятке лет…

Однажды во время урока закона Божьего священник объяснял юному принцу Уэльскому, будущему британскому королю Эдуарду VII:

– Есть, ваше высочество, в мире нечто такое, что стоит даже выше короля.

Добрый пастор хотел донести до принца, что выше власти монархов есть силы небесные и воля Божия…

– Знаю, знаю, – живо откликнулся юноша, перебивая учителя, – выше короля есть туз!

Вам попадались в жизни нервные и психованные музыканты? Такие, чтобы дирижёрские палочки ломали и пюпитром размахивали? Думаете, такого не бывает? Ещё как бывает!

Лет пять назад в Ленинградской области в одном военном гарнизоне пролилась кровь: дирижёр полкового духового оркестра прямо во время репетиции повздорил со своим солистом (первой трубой, между прочим!) и жахнул его по голове пюпитром. Слава богу, лёгкая подставка серьёзных увечий не нанесла, но кровь таки нотную партитуру окропила.

Вот вам три исторические байки об очень нервном поведении великих музыкантов.