В 1987 году американец Стив Ротштейн потратил гигантскую сумму денег – 250 000 долларов – на покупку авиабилета. Возникают вопросы: что же это за билет был такой и какой сервис полагался за такие деньжищи? Неужели полёт проходил на золотом самолёте, в компании звёзд Голливуда, под живую музыку популярной рок-группы и пассажир всю дорогу употреблял шампанское «Dom Perignon», произведённое для свадьбы принцессы Дианы? А на обед ему подавали белые трюфели из Альбы, фриттату с лобстером и алмазную икру редких белуг-альбиносов? Да за 250 000 долларов эту икру должна была подносить не стюардесса, а какая-нибудь Мисс Мира или даже Мисс Вселенная.

Но не буду интриговать и томить с ответом. На самом деле расчётливый человек Стив Ротштейн не прогадал – за четверть миллиона долларов он купил ПОЖИЗНЕННЫЙ БЕЗЛИМИТНЫЙ БИЛЕТ ПЕРВОГО КЛАССА авиакомпании «American Airlines».

Куда только не летал американец с этим своим «золотым билетом»! Больше всего он отличился перелётами в Англию – их было более 500. На втором месте – 120 рейсов в Токио. Ещё одно любимое местечко на планете – это Австралия, туда было совершено 70 поездок. В Европу смекалистый Стив Ротштейн мотался чаще, чем россияне ездят к себе на дачу. Причём в Старом Свете этот авиапутешественник удовлетворял свои самые обыденные желания: в Париж он летал чтобы погулять по Лувру и выпить чашечку кофе с круассаном на Елисейских полях; в Швейцарию – для покупки своего любимого сыра марки «Geff»; в Каталонию – за сувенирами в стиле Сальвадора Дали; в Канаду, чисто по-соседски, он заскакивал на обед; а выходные, так уж и быть, проводил в экзотических тропических странах. А уж сколько он совершил местных, внутренних перелётов по США – это только в самой авиакомпании знают...

Смею предположить, что, читая эту заметку, вы будете неоднократно удивляться… Однажды, в 1910 году, два американца-провинциала – братья Луис и Темпл Абернати – жители дальнего угла сельскохозяйственной Оклахомы, сели на лошадей и поскакали. В дальний путь. Эка невидаль – скажете вы – подумаешь, два ковбоя бросились на поиски сбежавшего или угнанного скота, ничего удивительного тут нет… А если я сообщу вам, что их путь начался в маленьком оклахомском городке Фредерике, что находится в самом центре страны, а закончился на Манхэттене в Нью-Йорке, и в седле братья проскакали (если переводить непонятные американские мили в понятные нам единицы длины) около 4000 километров – что вы на это скажете?

Прямо так и слышу ответ: – Ну да, 4000 км. – это круто! Даже для современных автомобилей на скоростной магистрали. А в те времена, по пересечённой местности, да ещё и верхом… Для этого надо иметь хороших лошадей, запас еды и крепкие задницы.   

А вот сейчас я вас ещё больше удивлю. Дальняя дорога, отсутствие привычного в наши дни общепита, еда у костра, вода из рек и ручьёв, ночёвки прямо под открытым небом, дикие звери у лагеря и стрельба по ним, болезни, травмы, а также прочие всевозможные неприятности – это, конечно же, всё круто, сурово и заслуживает всяческого уважения. Главное во всём этом экстриме было то, что испытать его пришлось… двум детям!... Братья Абернати были мальчишками: Луису было десять лет, а Темплу и того меньше – шесть!

4000 километров они отмахали на лошадях вдвоём, без присмотра взрослых. Услышав это, сердобольные мамочки должны возопить: – Безобразие! Кошмар! Куда смотрели их родители!?... Дело в том, что некому было смотреть за этими шустрыми пацанами. Их мама умерла за три года до этого путешествия. А отец был очень занят на работе. Папаша у мальчиков был круче, чем киношный крутой Уокер. Когда он сам был 11-летним юнцом, то помогал перегонять многотысячные стада крупного рогатого скота на 500 миль. Этого ковбоя звали Джек Ривз Абернати. А прозвище у него было просто потрясающее, я лично такого раньше никогда не встречал – «Поймай их живьём Джек». Это потому, что Джек Абернати голыми руками живьём ловил волков и прочих хищников, а потом продавал их в зоопарки, цирки и передвижные шоу.

Тема сегодняшнего выпуска тележурнала «НЗ» – забавные истории из жизни великих зарубежных литераторов. Вы узнаете:
- как Марк Твен: ушёл ко дну; за носком охотился; брился перед фотографией двойника; в каком театре играл и какой совет дал набожному капиталисту;
- в чём разница между поэтом и пахарем;
- об уникальной дуэли «втёмную», придуманной Чарльзом Диккенсом;
- какие мудрые фразы произнёс английский поэт Альфред Теннисон во время прогулки с поклонницей своего таланта;
- как французский поэт Жак Валле де Барро прогневал небеса омлетом;
- пять коротких смешных историй о драматурге Бернарде Шоу;
- как штурман круизного лайнера не узнал самого знаменитого драматурга современности;
- и, наконец, как звали знаменитого немецкого писателя Томаса Манна.

Однажды известный немецкий писатель, эссеист, мастер эпического романа и лауреат Нобелевской премии по литературе Томас Манн посетил одну гимназию. Директор вызвал к доске отличницу и попросил писателя задать ей какой-нибудь вопрос.

Манн спросил: – Каких знаменитых писателей ты знаешь?

Девочка простодушно ответила: – Знаменитые писатели это: Гомер, Шекспир, Бальзак и вы. Только я забыла вашу фамилию…

Однажды американский драматург Юджин Гладстон О'Нил, лауреат Нобелевской премии по литературе и многократный лауреат Пулитцеровской премии, путешествовал на пароходе по Средиземному морю. Прогуливаясь по судну, О'Нил зашёл на капитанский мостик.

Вахтенный штурман сообщил любопытному пассажиру, что никаким посторонним лицам не разрешается заходить в это помещение. Юджин О'Нил, имевший весьма высокое мнение о себе любимом, с пафосом обратился к моряку: – А вы знаете, что разговариваете с самым знаменитым драматургом современности!

Моряк покачал головой и произнёс: – Очень сожалею, мистер Бернард Шоу, но вы всё-таки должны уйти отсюда!

Самый неузнанный драматург современности Юджин О'Нил сильно огорчился и молча покинул капитанский мостик.

Первая история. В юные годы Бернард Шоу научился кататься на велосипеде и отправился в свою первую велосипедную прогулку. Вернувшись домой, весёлым и возбуждённым, он обратился к своей матери: – Вот только теперь я понял, как надо ругаться по-настоящему!
– Бернард, сколько раз я просила тебя оставить эту скверную привычку! – строго заметила ему мать.
– Да я ни разу и не выругался. Это делали те, на которых я наезжал! – сказал будущий великий драматург.

Вторая история. Однажды вечером в пятницу мать застала у камина будущего драматурга и романиста, погружённого в мечтательное раздумье. Она спросила у Бернарда: – Разве ты не играешь по пятницам в покер с Соммерсами?
– А ты бы стала играть с человеком, который всё время жульничает и к тому же ещё и оскорбляет партнеров?
– Разумеется, нет!
– Вот и они перестали играть со мной...

Французский поэт XVII века Жак Валле де Барро прославился на своей родине любовными мадригалами, элегиями и сонетами. Один из его сонетов о покаянии, милосердии и гневе Господнем в 1732 году был переведен русским поэтом Василием Кирилловичем Тредиаковским и напечатан в России. Именно с этого перевода начинается история русского сонета, освящённая в дальнейшем именами великих наших поэтов.

Хотел я было процитировать вам этот самый первый в нашей отечественной истории сонет, да передумал – потому как его старинный слог настолько витиеват, согласно своей эпохе, настолько громоздок и сложен для восприятия, что его нужно вдумчиво перечитывать несколько раз подряд. Я, например, только с третьего раза понял, о чём там речь. А речь там идёт о человеческом раскаянии и вымаливании за свои грехи кары Небесной. 

А вот перевод поэта Александра Петровича Сумарокова полегче и изящнее, чем у его современника Тредиаковского. Эти стихи о праведном божьем суде заканчиваются следующими грозными словами:

… Во мщеньи праведном Ты тварь свою забудь;
Пренебрегай ток слёз и тем доволен будь,
Греми, рази, свою Ты ярость умножая!
Хотя и трепещу, я чту Твой гнев, стеня,
Но в кое-место ты ударишь, поражая…

Английский поэт Альфред Теннисон был наиболее ярким выразителем сентиментально-консервативного мировоззрения викторианской эпохи и любимым поэтом королевы Виктории. Она дала ему почётное звание придворного поэта и наградила титулом барона Элдвортского и Фрешуотерского, который сделал Теннисона пэром Соединённого королевства.

Однажды в поместье барона Теннисона пожаловали гости. В их числе была некая дама, восторженная почитательница таланта великого поэта и незаурядного человека. Она напросилась на прогулку со своим кумиром по его старому английскому саду. С несказанным удовольствием гостья сопровождала Теннисона и готова была навеки вечные запомнить все мудрые изречения и рассуждения, которыми он мог бы с ней поделиться. Ждала от него какое-нибудь бесценное высказывание или поэтические строки небывалой красоты. Что-нибудь типа его бессмертных слов, завершающих стихотворение «Улисс»: «Бороться и искать, найти и не сдаваться!»…

Английский писатель Чарльз Диккенс, классик мировой литературы, был замечательным рассказчиком. Вот одна из его любимых историй, которую он обожал рассказывать британской публике.

Повздорили однажды англичанин и француз. Дело дошло до дуэли. Противники договорились драться, так сказать, втёмную и вслепую – на пистолетах в крохотной комнатке с потушенными свечами. Благородный англичанин, не желая понапрасну проливать кровь ближнего своего, на ощупь пробрался к камину и разрядил свой пистолет в дымоход. Какой великодушный поступок, не правда ли?... Однако англичанин убил наповал несчастного француза, который со страху забрался в камин.

Эта короткая печальная история была бы неполной без её остроумного финала. Выждав паузу и оценив реакцию слушателей, Чарльз Диккенс неизменно добавлял: – Когда я рассказываю эту историю в Париже, то, разумеется, прячу в камин англичанина.

Знаменитый шотландский поэт XVIII века Роберт Бёрнс был рождён в семье небогатого фермера. С детских лет мальчику пришлось работать наравне со взрослыми, терпя голод и другие тяготы-лишения суровой крестьянской жизни. Став известным и популярным, вращаясь в высших кругах шотландской столицы Эдинбурга, Бёрнс не скрывал своего низкого происхождения. Более того, рассказывают, что он любил демонстрировать своим друзьям и знакомым искусство пахаря.

И вот как-то раз он поспорил с одним фермером, кто из них больше вспашет. Бёрнсу, не смотря на его опыт и усилия, верх взять не удалось. Довольный крестьянин заявил: – Вот видишь, Роберт, у меня получается ничуть не хуже, чем у городского поэта.

На это Бёрнс ответил так: – Слов нет, пашешь ты отменно, но кое в чём ты всё-таки уступил мне. За это время я сочинил два стихотворения!