Одну из самых пронзительных сцен фильма – разговор арестованного декабриста Анненкова со своей любимой женщиной в Петропавловской крепости – снимали в реальной обстановке, в настоящем антураже главной политической тюрьмы Российской империи.

Игоря Костолевского облачили в арестантскую одежду, надели на него железные кандалы и приковали к стене в сыром промозглом закоулке Петропавловки. Затем установили осветительные приборы. После чего взяли… и ушли. О прикованном актёре забыли! Целых четыре часа он дрожал от холода в жутком месте на очень свежем воздухе. Кричал, стучал, гремел цепями, но всё без толку. И это неудивительно – а ну-ка, попробуй-ка, докричись сквозь метровую толщину тюремных стен. Столько знаменитых людей кричало-стучало-дрожало-стонало в этих застенках – всех не перечислить.

Наконец об узнике вспомнили. На съёмочную площадку прибежали ленфильмовцы. Режиссёр Владимир Мотыль взглянул на печальное лицо замёрзшего «декабриста» и хлопнул в ладоши – всем приготовится, будем снимать сцену прощания с любимой! Начали снимать эпизод, где Полина Гёбль предлагала Ивану Анненкову бежать, а он отказывался – так как не мог бросить своих друзей.

И вот, польская актриса Эва Шикульска произнесла свой текст, а Игорь Костолевский настолько задубел, что языком не мог повернуть. Стоял, бедолага, и слова вымолвить не мог. Пробормотал что-то невнятное, и вдруг у него слёзы брызнули из глаз – от бессилия, от обиды, от холода и пережитого… Всё, – подумал тогда молодой артист – завалил я съёмку…

А режиссёр был этому безмерно рад, стоял и от удовольствия руки потирал. В итоге получилась одна из самых лучших сцен фильма «Звезда пленительного счастья».

Кто знает, может быть, постановщик кинокартины Владимир Яковлевич Мотыль не случайно, а специально оставил актёра Костолевского на несколько часов у студёного каземата для создания нужного настроя…