Показать содержимое по тегу: Авиационные истории

Знаете ли вы, какая связь между успешными кинофильмами, собравшими большую кассу в прокате и мощными фугасными бомбами? Их объединяет слово блокбастер. Мы давно к нему привыкли, и так называем фильм, который произвёл фурор среди зрителей и массовый ажиотаж у касс кинотеатров.

А ведь слово блокбастер (blockbuster) дословно переводится с английского как «разрушитель квартала». Так в годы Второй Мировой войны наши англоязычные союзники называли особо мощные фугасные авиабомбы весом от 1800 килограммов, которые использовались для уничтожения военных и оборонных объектов, а также городов противника. Многотонные авиационные боеприпасы способны при взрыве разрушить – bust по-английски, здания на площади, сопоставимой с городским кварталом – т.е. block-ом, вот потому и blockbuster.

В продолжение прошлой заметки небольшое добавление из разряда «в копилку эрудиту». Интересный факт: благодаря Великому князю Александру Михайловичу – адмиралу, флотскому человеку, который сыграл огромную роль в создании российской авиации, а также благодаря флотским офицерам, сменившим корабельные штурвалы на штурвалы аэропланов, морская терминология перешла в новый вид вооружённых сил – в авиацию.

Вы никогда не задумывались, почему самолёты управляются штурвалами, а не… к примеру… рулевыми «баранками»? Даже привычное нам всем слово «самолёт» имеет флотское происхождение – ещё за 200 лет до эры авиации самолётами на Руси называли самоходные речные паромы. А потом так нарекли скоростные пароходы, образно говоря, летавшие по водной глади. А ещё в дореволюционной России «Самолётом» называлась самая крупная и известная в империи пароходная компания. Соответственно и её пароходы народ для простоты тоже называл самолётами.

Помимо вышеупомянутых слов «штурвал» и «самолёт» флотские офицеры и флотские специалисты принесли с собой в авиацию следующие морские термины: «штурман», «пятый океан», «руль направления», «руль высоты», «аэропорт», «воздушная гавань», «эскадрилья» - как производная от слова «эскадра», ну и наконец, «воздушный флот» и «воздушное судно».

Хотя, первые в мире многомоторные бипланы «Русский витязь» и «Илья Муромец» конструктора Игоря Сикорского назывались современниками именно воздушными кораблями, а не судами.

Вот такая вот связь между морем и небом.

В Telegram-канале известного российского журналиста Андрея Медведева была опубликована его статья об аэропланах начала прошлого века со ссылкой на дореволюционную публикацию, которая мне показалась чрезвычайно интересной и поучительной с военно-исторической точки зрения, и которую я хочу процитировать вам с небольшими пояснениями и дополнениями. 

Итак, Российская империя, 1910 год. В стране возник фонд, куда после Цусимской катастрофы неравнодушные граждане сдавали добровольные пожертвования на восстановление военного флота. И к 1910 году в фонде остаются неиспользованными 880 000 рублей. Сумма по тем временам огромнейшая. Великий князь Александр Михайлович (который в то время принимал активное участие в разработке программ воссоздания флота и имел чин вице-адмирала) издаёт обращение к жертвователям, с вопросом: куда тратить остаток?...

В качестве продолжения предыдущей заметки эта история будет о видном учёном, инженере, механике и большом специалисте в области аэродинамики Теодоре фон Кармане. В середине прошлого века он не только стоял у истоков ракетной компании «Аэроджет», но и был директором лаборатории воздухоплавания в Калифорнийском технологическом институте.

После окончания Второй Мировой войны Теодор фон Карман стал сотрудничать со многими авиационными компаниями. Одна из них даже преподнесла своему ценному консультанту дополнительный бонус – право на бесплатные перелёты между Штатами и Европой. Что было учёному весьма кстати. Потому что он читал лекции по аэродинамике сразу в двух учебных заведениях – в американском городе Пасадена и в германском Ахене. Профессор Карман мотался между Старым и Новым Светом так часто, что иногда от усталости и смены часовых поясов путал языки – американским студентам читал лекции по-немецки. На что как-то раз один из его студентов сказал: – Профессор, не расстраивайтесь! Говорите ли вы по-немецки, или по-английски – это не важно! Мы всё равно ничего не понимаем!

А вот в годы Первой Мировой войны этот уроженец венгерского Будапешта, причём человек еврейского происхождения, читал лекции по аэродинамике в одной из воздушных эскадрилий германской армии. В благодарность за это пилоты взялись обучить его управлению самолётом. Молодой доктор наук и директор Института воздухоплавания при Ахенском университете Теодор фон Карман с радостью согласился – личное пилотирование позволило бы ему объединить его теоретические познания с практическими навыками. И это было бы замечательно, потому как видный учёный, умеющий пилотировать аэроплан – это крайне редкое достижение!

Несколько слов о чувстве юмора замечательного артиста Анатолия Дмитриевича Папанова. В книге Александра Ширвиндта «Склероз, рассеянный по жизни» есть интересное воспоминание. Позвольте его вам процитировать.

У каждого человека к определённым годам, если он здравомыслящий и не до конца закомплексованный, наступает ослабление чувства профессиональной зависти. «Да ну, – думаем мы, – если поднатужиться… Ах, это уже было! Ах, это мы уже делали!..» Остро завидуешь только одному – тому, что не приходило и не могло прийти тебе в голову. Вот Анатолий Папанов был субъектом крайне индивидуальным, парадоксально мыслящим. Бывало, вякнет Папанов что-нибудь, отсмеются окружающие, и понимаешь: да, никогда бы не догадался такое сказать.

Однажды театр Сатиры летел на гастроли в Милан. Мы – давно в воздухе, и вдруг объявляют, что по техническим причинам будет дозаправка в Лихтенштейне. Сверху это карликовое государство – как театральный макет: домик-домик, садик-садик, капельки бассейнов, булавочки башен… Снижаемся, снижаемся, но от самой земли неожиданно вновь взмываем вверх и улетаем. И тут Толя говорит: «Ну вот, не вписались в страну!»

Что за странный вопрос! – скажете вы – Наш народ сам придумал. Сам летает – вот поэтому и самолёт… Исконное русское слово самолёт в современном его значении – это, выражаясь сухим канцелярско-техническим языком, класс воздушных судов тяжелее воздуха, предназначенных для полётов в атмосфере с помощью силового агрегата, создающего тягу и неподвижного относительно других частей аппарата крыла, создающего подъёмную силу. Во как!

Однако, в нашей отечественной истории были и другие самолёты. Более того, слово самолёт появилось в русском языке значительно раньше поднявшихся в воздух летательных аппаратов на бензиново-керосиновом ходу. Вот, например, в «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона» 1903 года издания, в статье «Шлиссельбург» рассказано про то, как русские войска захватили крепость Нотебург (она же Орешек) у истока Невы во времена Петра I. Там имеются следующие слова: «…особый отряд… переправлен на правый берег и, овладев находившимися там укреплениями, прервал сообщения крепости с Ниеншанцем, Выборгом и Кексгольмом; флотилия блокировала её со стороны Ладожского озера; на самолёте была устроена связь между обоими берегами Невы…»

Как говорится, ну и как тебе такое, Илон Маск?... да и братья Райт тоже!... у русских уже в 1702 году самолёты над Невой летали!...

В 1875 году в американском колледже Уэстфилд, что в Иллинойсе, один священник спорил с директором колледжа о науке, техническом прогрессе и полезных изобретениях. Священнослужитель утверждал, что наука не может больше идти вперёд, ибо уже открыто всё, что только можно было открыть. Директор не соглашался с этим категорически. Он заявил пастырю: – Через пятьдесят лет люди будут летать, как птицы.

Священник был изумлён таким смелым заявлением и гневно возразил: – Летать могут только ангелы, и каждый, кто думает иначе – богохульник!

Этого святого отца звали Милтон Райт, он был епископом евангелической церкви, профессором богословия и доктором философии. У него было пятеро детей: четыре сына и одна дочь. Он много путешествовал по стране по церковным делам и часто привозил домой подарки. Однажды он принёс своим двоим младшим сыновьям, причём самым любознательным мальчишкам – Уилберу и Орвиллу – игрушечный вертолёт. Летающая игрушка была сделана из бамбука, пробки и бумаги, а приводилась в движение резиновыми лентами. Когда вертолёт сломался, мальчики самостоятельно сделали несколько копий. Игрушечные летательные аппараты, собранные своими собственными руками, зажгли у братьев Искру интереса к авиации и полётам.

Спустя 28 лет после научного спора их отца с директором колледжа, братья Уилбер и Орвилл Райт прославились своим первым в мировой истории полётом на самолёте с бензиновым двигателем. Их аэроплан назывался «Флайер 1» («Flyer I»).

В продолжение несерьёзной предыдущей заметки, предложу вашему вниманию сначала серьёзную информацию о выдающемся учёном  Владимире Петровиче Ветчинкине, а затем снова попробую вас развеселить.

В мире авиации и космонавтики его имя хорошо известно и весьма уважаемо. Владимир Ветчинкин был любимым студентом Николая Егоровича Жуковского. Он помогал своему учителю создавать знаменитый ЦАГИ – Центральный Аэрогидродинамический Институт. 

В первой половине 1920-х годов Ветчинкин читал лекции по теории ракет и космических путешествий, и был первым в мире, кто обосновал оптимальность межпланетных перелётов по эллиптическим траекториям. Очень жаль, что эта идея, как правило, приписывается немецкому инженеру Вальтеру Гоману.

В возрасте 35 лет Ветчинкин стал профессором Академии ВВС им. Жуковского. Он активно работал над задачами крылатых ракет и реактивных самолётов. Также принимал участие в деятельности РНИИ (Научно-Исследовательский Институт Реактивного Движения).

Эта история была обнаружена на одном авиационном интернет-ресурсе, на котором обитают наши доблестные военные лётчики, технический персонал, обеспечивающий полёты и прочие люди, причастные в ВВС. Попробую пересказать описанный там случай, переложив его с военно-воздушного на простой гражданский язык, понятный тем, кто не отличает тангаж от виража, а форсаж от помпажа (да простят меня наши орлы да соколы, если я ляпну что-нибудь неправильное).

Итак, трагикомическое лётное происшествие, которое случилось на Дальнем Востоке, в районе военного аэродрома Хороль, что находится в Приморском крае. Времена действия – лихие и смутные 90-е годы.

В полку стратегической авиации была обычная лётная смена. Экипаж тяжёлого реактивного ракетоносца Ту-16 выполнял поставленную ему учебную задачу недалеко от родного аэродрома. Особенность самолёта Ту-16 в его ракетоносной модификации – это нахождение прицельной радиолокационной станции в середине фюзеляжа. Ну и соответственно место второго штурмана находится там же. 

В 1987 году американец Стив Ротштейн потратил гигантскую сумму денег – 250 000 долларов – на покупку авиабилета. Возникают вопросы: что же это за билет был такой и какой сервис полагался за такие деньжищи? Неужели полёт проходил на золотом самолёте, в компании звёзд Голливуда, под живую музыку популярной рок-группы и пассажир всю дорогу употреблял шампанское «Dom Perignon», произведённое для свадьбы принцессы Дианы? А на обед ему подавали белые трюфели из Альбы, фриттату с лобстером и алмазную икру редких белуг-альбиносов? Да за 250 000 долларов эту икру должна была подносить не стюардесса, а какая-нибудь Мисс Мира или даже Мисс Вселенная.

Но не буду интриговать и томить с ответом. На самом деле расчётливый человек Стив Ротштейн не прогадал – за четверть миллиона долларов он купил ПОЖИЗНЕННЫЙ БЕЗЛИМИТНЫЙ БИЛЕТ ПЕРВОГО КЛАССА авиакомпании «American Airlines».

Куда только не летал американец с этим своим «золотым билетом»! Больше всего он отличился перелётами в Англию – их было более 500. На втором месте – 120 рейсов в Токио. Ещё одно любимое местечко на планете – это Австралия, туда было совершено 70 поездок. В Европу смекалистый Стив Ротштейн мотался чаще, чем россияне ездят к себе на дачу. Причём в Старом Свете этот авиапутешественник удовлетворял свои самые обыденные желания: в Париж он летал чтобы погулять по Лувру и выпить чашечку кофе с круассаном на Елисейских полях; в Швейцарию – для покупки своего любимого сыра марки «Geff»; в Каталонию – за сувенирами в стиле Сальвадора Дали; в Канаду, чисто по-соседски, он заскакивал на обед; а выходные, так уж и быть, проводил в экзотических тропических странах. А уж сколько он совершил местных, внутренних перелётов по США – это только в самой авиакомпании знают...