Показать содержимое по тегу: Литературные заметки

Однажды в марте 1922-го года в Петрограде восьмилетний мальчик по имени Никита пошёл со своими одноклассниками в театр на детский спектакль. Рядом с ним на соседнем кресле оказалась незнакомая девочка лет примерно шести-семи. Жутко вертлявая и жеманная. В антракте они познакомились. Девочка церемонно назвала своё диковинное имя – Дита, а потом, недолго думая, пригласила нового знакомого на день рождения.

Мальчик Никита был родом из порядочной дворянской семьи. А девочка Дита была дочерью какого-то неизвестного музыканта из Одессы. Поэтому, когда Никита, внук камергера и сын надворного советника, стал дома просить денег на подарок какой-то малолетней вертихвостке, родители категорически воспротивились неблагопристойному визиту. Дескать, как можно идти в гости в дом к незнакомому семейству сомнительного происхождения!? Это же неприлично! Но всё же разрешили. Никита приготовил своей подружке уникальный подарок. Творческий сюрприз. Он написал ей музыку – вальс, которому дал комплиментарное название «Дита»...

Тема свежего выпуска тележурнала «НЗ» – дуэли. Вас ждут несколько интересных и малоизвестных историй, из которых вы узнаете:
- причины и подробности поединка Михаила Лермонтова с Николаем Мартыновым;
- о четверной дуэли из-за прекрасной дамы Грибоедова и Завадовского против Шереметева и Якубовича;
- почему хороший писатель Александр Дюма был очень плохим стрелком;
- как царь Пётр I боролся со смертельными поединками;
- о персональном королевском запрете на дуэли для художника Франсиско Гойи;
- и как учёный Нильс Бор перестрелял всех своих соперников.

Знаменитый французский писатель Александр Дюма был страстным и невоздержанным в выражениях спорщиком. Остёр был на язык великий романист. Однажды одна из его словесных баталий закончилась дуэлью.

Так как дуэли в те годы были запрещены, то с юридической точки зрения гибель человека на поединке являлась убийством. Поэтому участники конфликта решили избегнуть судебного преследования оригинальным способом. Они решили тянуть жребий, для того чтобы один из них застрелился сам. Роковой билет достался Александру Дюма. Он взял пистолет и удалился в соседнюю комнату. Секунданты с мрачными лицами очень долго ждали печального исхода. Тянулись минуты, но ничего не происходило. Наконец раздался оглушительный выстрел, и спустя несколько мгновений перед присутствующими появился живой-невредимый улыбающийся Дюма.

— Господа, я стрелялся, но, увы, промахнулся! — так объяснил случившееся хороший писатель и очень плохой стрелок Александр Дюма. После чего с нескрываемым удовольствием выпил бокал шампанского.

Общий хохот превратил дуэль в забавный анекдот.

Знаете ли вы, что такое четверная дуэль? Это поединок, в котором участвуют четыре человека: после противников сражаются их секунданты.

Наибольшую известность в Российской империи получила четверная дуэль, в которой волей-неволей пришлось стреляться прославленному поэту, драматургу, композитору и дипломату Александру Грибоедову. И в которой он был ранен.

Конфликт возник (как чаще всего и случалось во все времена) из-за прекрасной дамы – очаровательной балерины Авдотьи Истоминой, царицы светского Петербурга, вскружившей голову большому числу поклонников. 

Вторая знаменитая дуэль в российской истории (после пушкинской) – это, конечно же, поединок Михаила Лермонтова с Николаем Мартыновым.

Поручик Тенгинского пехотного полка Лермонтов погиб после выстрела отставного майора Мартынова 15-го июля 1841 года в седьмом часу вечера  на склоне кавказской горы Машук, что находится в окрестностях Пятигорска. Что весьма примечательно, произошло это в страшную грозу. Многие обстоятельства этого трагического события остаются неясными до сих пор, поскольку показания очевидцев, как самого Мартынова, так и четырёх секундантов, в разные времена отличались друг от друга. Во время проведения следствия участники дуэли были озабочены не столько установлением истины, сколько тем, чтобы приуменьшить собственную вину. Согласно основной версии дуэль выглядела следующим образом.

Мартынов, подойдя к барьеру и видя, что Лермонтов опустил свой пистолет и не хочет стрелять, закричал ему: – Стреляй, а не то убью! 
– Я не имею обыкновения стреляться из-за пустяков, – ответил поэт. 
– А я имею обыкновение, – возразил Мартынов и стал целиться...

У Льва Николаевича Толстого в его усадьбе в Ясной Поляне издавалась своя собственная газета, в которой публиковалась всякая всячина, включая статьи анонимных авторов. Для приёма газетной корреспонденции имелся специальный почтовый ящик. Однажды в нём обнаружили письмо без обратного адреса и подписи. Обнаружили и опубликовали. 

Заметка называлась весьма вызывающе: «Скорбный лист душевнобольных яснополянского госпиталя». Содержание этого скорбного листа было крайне едким и непочтительным по отношению к великому писателю. Там были следующие строки: 
"Больной одержим сложною обыкновенной болезнью, называемой немцами мания величия - des Weltverbesserung, что означает исправление всего света или всемирное улучшение. 
Признаки общие: недовольство существующим, осуждение всех, кроме себя, и пристрастие к изложению своих фантастических теорий. 
Лечение двоякое: физический труд, поглощающий почти все свободное время, беспрестанное уличение в несостоятельности теорий и в своей слабости, и полное равнодушие всех окружающих. 
Диета: скудная пища, отсутствие прислуги и никаких книг и разговоров"...

У выдающегося российского и советского математика, механика, кораблестроителя и академика Алексея Николаевича Крылова есть книга мемуаров под соответствующим названием «Мои воспоминания». В ней собрано много чего интересного, для пересказа даже краткого её содержания уйдёт много времени, и поэтому делать этого не буду. 

Перескажу всего одну короткую забавную историю о жутком матерщиннике Льве Николаевиче Толстом.

Отец корабела Алексея Крылова был артиллерийским офицером. С началом Крымской войны он попал в Севастополь и был определен во вторую лёгкую батарею 13-й артиллерийской бригады. И там он узнал, что занял должность, на которой до него состоял граф Лев Толстой.

Какая связь между живописью и омлетом?

Однажды выдающийся ирландский драматург и романист, лауреат Нобелевской премии в области литературы и очень остроумный человек – Бернард Шоу – довольно таки критически отозвался о живописи в присутствии одного художника. И тот возмутился: – Почему вы разрешаете себе быть таким непримиримым? Ведь вы же, сэр, не написали в жизни ни одной картины!

– Что верно, то верно, – спокойно согласился с ним писатель. – Но могу же я высказать своё мнение об омлете, хотя в своей жизни не снёс ни одного яйца.

Неджентльменский джентльмен

Однажды на великосветском званом обеде один из высокородных гостей подошёл к Бернарду Шоу, который славился своим острословием. Важный господин вальяжно обратился к писателю: – Вы и есть тот самый знаменитый драматург? А это правда, что ваш отец был простым торговцем зерном?
– Правда – ответил Шоу.
– Так почему же вы не стали торговцем зерном? – надменно спросил аристократ.
– Трудно сказать. Призвание, а может быть, просто каприз. Ну вот, например, ваш отец, если не ошибаюсь, был джентльменом?
– Конечно – гордо ответил сын джентльмена.
– Так почему же вы им не стали? - парировал Бернард Шоу... 

Однажды, в 1926 году, к известному ленинградскому врачу-психиатру пришёл изнурённый до дистрофии пациент с тёмными кругами под глазами и с очень печальным лицом. Судя по его манерам, он был «из бывших» – из дворян. А по военной выправке пациента доктор догадался, что перед ним бывший офицер.

Так оно и оказалось. В прошлом царский штабс-капитан, орденоносный герой Первой Мировой, человек, выживший после германской газовой атаки, пожаловался врачу не на порок сердца, который он приобрёл на войне… а на беспричинную тоску и апатию. Из-за своей всепоглощающей хандры он совершенно не мог ни есть, ни спать.

Осмотрев больного и побеседовав с ним, психиатр прописал ему… читать юмористические рассказы: – Лучше всего, батенька, возьмите томик Зощенко. Может быть, вам покажется простовато, этак по-пролетарски. Но смешно! Этот Зощенко – большой весельчак.

На что пациент-меланхолик грустно вздохнул и сказал: – Доктор, я и есть Зощенко...

Как и у всякого человека, у баснописца Ивана Андреевича Крылова были не только друзья, но водились также и неприятели. Одним из них был граф Дмитрий Иванович Хвостов – очень интересная и противоречивая историческая личность.

Хвостов тоже писал стихи, но его трудно зачислить в соперники Крылова, ибо они находились, так сказать, «в разных весовых категориях». Если о Крылове все современники отзывались как о великом таланте, то вот Хвостова считали обычным графоманом. Над ним подшучивали, его постоянно разыгрывали и посвящали ему колкие эпиграммы. В столичной среде острых на язык литераторов граф Дмитрий Хвостов имел обидное прозвище – Митюха Стихоплётов.