Показать содержимое по тегу: Про смекалку

Вы наверняка видели в продаже сувенирные шашки, выполненные в виде небольших рюмок. В них наливается, сами понимаете, не чай, и игра с поглощением вражеских шашек превращается в сомнительное удовольствие. Редкий мастер осилит три партии. Ещё сложнее играть в алкогольные шахматы – потому как там фигур больше. Да и внутренний объём любой шахматной фигуры превышает, так сказать, водоизмещение шашки. Я бы никогда не взялся рассказывать об этом, так сказать, не очень спортивном времяпровождении, если бы однажды им не занимался сам Эмануэль Ласкер. Напомню, это великий немецкий шахматист, второй по счёту чемпион мира. Эмануэль Ласкер знаменит тем, что дольше всех продержался на вершине шахматного Олимпа – он оставался непобеждённым чемпионом 27 лет – это является рекордным и до сих пор непревзойдённым достижением. 

В шахматном сообществе Российской Империи и Советского Союза было хорошо известно имя Бениамина Блюменфельда. Он был не только мастером и теоретиком шахматной игры, но ещё и литератором. В определённый период своей жизни и спортивной карьеры он всерьёз увлёкся психологией. А точнее сказать  – именно шахматной психологией. Его научная кандидатская диссертация называлась так: «Проблемы наглядно-действенного мышления (на базе шахматного материала)».

Бениамин Блюменфельд исследовал механизмы мыслительного процесса шахматистов, особенности изменения их эмоционального состояния в процессе игры, поведенческие мотивы, которые руководили спортсменами за доской, и многое другое. Во время шахматных партий он имел обыкновение записывать в специальную тетрадь все свои рассуждения и мысли. Эти заметки потом служили ему основой для научной работы. 

Однажды на одном из турниров Блюменфельд, по обыкновению, помимо официального, вёл свой собственный «протокол» – вносил в заветную тетрадь пространные соображения, касающиеся хода поединка. В ту «романтическую» шахматную пору запрета на подобные действия игроков ещё не было. В середине игры психолог стал замечать, что его соперник проявляет чрезмерно любопытный интерес к его личным записям и время от времени заглядывает к нему в тетрадь. И тогда Блюменфельду пришла в голову дерзкая и эффектная мысль. Находчивый психоаналитик взял и записал в своей тетради: «Крайне опасаюсь жертвы слона противником!»...

В Академии изящных искусств Флоренции хранится всемирно известный шедевр Микеланджело Буонарроти – статуя библейского героя Давида. Высеченный из мрамора обнажённый воин-пастух с пращою на плече считается идеалом мужской красоты и эталоном телесных пропорций.

Если внимательно присмотреться к лицу прекрасного юноши, то можно заметить, что образцово-пропорциональный нос у этого красавчика совершенно не еврейский, а самый что ни есть европейский. Классический римский профиль, так сказать. Об этом безупречном носе флорентийцы очень любят рассказывать одну весьма поучительную историю.

Кстати, то, что описал Марк Твен в своём рассказе «Жив он или умер?» – далеко не ново в мире живописного искусства. Подобными «чёрными» приёмчиками грешили даже классики. Говорят, что нечто похожее совершил однажды великий Рембрандт Харменс ван Рейн. Правда, ещё в те свои молодые годы, когда он ещё не был признан Великим Мастером.

Как-то раз, дабы поправить свои финансовые дела, Рембрандт прибегнул к мрачной хитрости. Он внезапно исчез из Амстердама. По прошествии некоторого времени его жена объявила общественности, что получила печальное известие о кончине своего мужа…

Французский живописец и график Жан-Франсуа Милле в молодые годы жил бедно и был вынужден писать портреты за очень низкую плату. Его мастерская в Париже помещалась на шестом этаже, и клиенты не желали подниматься так высоко. Потому что без лифта это утомительно. Просидев без заказов и поняв, что он так ничего не заработает, Милле пошёл на замечательную рекламную хитрость. На входной двери своего подъезда он повесил табличку: «Портреты за десять франков. Мастерская художника находится на третьем этаже».

Ну, на третий этаж способен подняться даже самый грузный и самый ленивый клиент. Тем более, что всего за 10 франков. Но, когда посетитель достигал третьего этажа, то там он находил вторую табличку с надписью: «Портреты за десять франков. Художник переселился на пятый этаж»... Тут клиент вздыхал, набирался сил и двигался выше. А на пятом этаже висела табличка, на которой было начертано: «В связи с ремонтом мастерская переехала на следующий этаж»... Вот так клиент с небольшими остановками и попадал на шестой этаж.

Кстати, у писателя Марка Твена о необычной предприимчивости Франсуа Милле есть рассказ с интригующим названием «Жив он или умер?»...

Многие из вас наверняка слышали историю о том, как лауреат Нобелевской премии по физике Нильс Бор спрятал от немецких нацистов свою золотую нобелевскую медаль. Он скрыл её по-научному остроумно – растворил в царской водке. Напомню, на всякий случай, царская водка – это не элитный спиртной напиток русских монархов – это смесь концентрированных азотной и соляной кислот. Ядрёная такая смесь, которая окисляет и растворяет многие химические вещества и элементы, включая золото и платину.

История с надёжным сбережением золотой медали Нильса Бора в царской водке требует уточнения. На самом деле, во-первых, растворена была не одна медаль, а две. Во-вторых, эти медали принадлежали не Бору. И в-третьих, прятал их в кислоте не Бор лично, а его сотрудник. Обо всём этом расскажу чуть подробнее.

Вот уже несколько веков у британской монархии есть интересная традиция – наследнику престола присваивается титул принца Уэльского. Этот титул именно присваивается, его нельзя получить при рождении и нельзя передать по наследству. Много лет подряд принцем Уэльса является сын королевы Елизаветы II – Чарльз. Он как стал им 1-го июля 1969 года, так с того дня и ходит в принцах. С тех пор немало белых коней так и не дождались торжественного выезда на королевскую коронацию. Грустно, наверное, оставаться принцем на восьмом десятке лет…

Известный итальянский физик-ядерщик, академик и профессор, лауреат Нобелевской премии, один из «отцов» американской атомной бомбы, создатель первого в мире ядерного реактора Энрико Ферми лето 1954 года провёл в Европе. Он читал лекции во Франции, Германии и на своей родине – в Италии.

Однажды, находясь в Риме, он опаздывал на заседание итальянской Академии наук и приехал туда на простеньком «Фиате» в том же костюме, в котором читал лекции. В обычном таком добротном костюме. То есть, у него не было положенных в таких случаях для академика мантии и шляпы-треуголки. И поэтому бдительные карабинеры у входа преградили ему путь.

Как пройти в Академию, если невежды-охранники не узнают светило мировой науки? Находчивый учёный мгновенно придумал, как это сделать!

Он представился карабинерам как «шофёр Его Превосходительства профессора Ферми» и после чего был пропущен.

Как вы думаете, какая имеется связь между химическим элементом бромом и лабораторными макаронами? Объединяет их один человек – французский химик Антуан Жером Балар. Он прославил своё имя тем, что изучая рассолы средиземноморских соляных промыслов, открыл в 1826 году новый элемент, названный им муридом. Мурид – от латинского слова muria, что означает рассол. Этот мурид оказался красно-бурой жидкостью с очень резким и неприятным запахом. Из-за его «тяжёлого» аромата ещё один французский учёный Жозеф Гей-Люссак переименовал новый элемент в бром. Название бром происходит от древнегреческого слова βρῶμος (бромос) – «дурной запах, зловоние».

Так, а при чём тут макароны, да ещё какие-то лабораторные, о которых я заявил в начале? О-о-о, это весьма забавный случай в истории науки!

В 1879 году талантливый инженер-изобретатель Степан Карлович Джевецкий представил военно-морскому ведомству Российской империи новую подводную лодку собственной конструкции (вторую по счёту в ряду его подводных изобретений).

Это была уникальная для своего времени модель: она вмещала 3-4 человека, на ней был установлен управляемый гребной винт, игравший также роль горизонтального руля, и впервые в мире применялась регенерация воздуха. В движение она приводилась ножными приводами велосипедного типа. В передней части шестигранного купола был устроен перископ для наблюдения из-под воды. Невидимый «наутилус» был способен запускать с глубины к поверхности всплывающие мины. Они представляли собой пироксилиновые 50-фунтовые заряды, помещенные в резиновые мешки, надуваемые воздухом для придания положительной плавучести, которая обеспечивала примыкание мины к неприятельскому кораблю.

Подлодка Джевецкого успешно выдержала первые испытания, но для запуска её в серийное производство требовалось высочайшее повеление царя. В 1881 году для демонстрации возможностей секретного чудо-оружия императорской семье, инженер Джевецкий привёз его в Гатчину и спустил в самое прозрачное из гатчинских водоёмов – в Серебряное озеро.