Показать содержимое по тегу: История одной фотографии

Как-то раз мне попалась на глаза одна довольно-таки странная старая фотография. Немного жутковатая, не правда ли? Она сопровождалась описанием совершенно невероятной криминальной истории, которая приключилась в 1924 году в Соединённых Штатах Америки. Вот как вы думаете, что это такое?

Перед вами учётная карточка из полицейского департамента города Детройта, на которой изображена (прошу внимания!) кукла-убийца по имени Фрэнк Байрон-младший. Эта марионетка была арестована и попала в полицию после того, как во время её эстрадного выступления скончались три дамы. Они умерли… (ещё раз прошу внимания!) … от смеха. Задохнулись от невероятно потешной шутки, которую выдал этот деревянный человечек. Ну, разумеется, взрослые люди понимают, что буратины-мальвины-арлекины не могут разговаривать – вместо них это делают карабасы-барабасы. Фрэнк Байрон-младший только открывал рот, а вместо него смертельно пошутил его хозяин – человек с красивым сценическим именем Великий Лестер.

Каждому человеку в мире известно, что Бэтмен, он же Человек-Летучая-Мышь, он же Тёмный Рыцарь, он же миллиардер Брюс Уэйн, карающий злодеев в мрачном городе Готэм-Сити – это супергерой, персонаж американских комиксов, телевизионных сериалов и голливудских блокбастеров.

А вот кто мог являться его прототипом – об этом мало кто знает. На эту тему есть одно интереснейшее предположение.

Бэтмен был создан художником Бобом Кейном и писателем Биллом Фингером. Впервые он появился в 1939 году в журнале «Detective Comics» в выпуске под №27. И в печати, и на экране Бэтмен изображается этаким мускулистым красавцем, элегантным мужчиной средних лет атлетического телосложения с благородным и волевым лицом.

Во время войны армейский фотокорреспондент главной советской газеты «Правда» Семён Коротков побывал в местах самых жарких сражений с врагом. В мае 1942-го года, во время боёв за Севастополь, Коротков сфотографировал бравого морского пехотинца с красивой улыбкой, грудь которого перепоясывали пулемётные ленты, а за поясом торчала граната. Звали этого красавца – Алексей Аршба. Он был родом из Абхазии.

На своей малой родине Алексей исходил немало горных троп, поэтому крымские скалы казались ему привычными. Алексей Аршба был отчаянным разведчиком. Как раз накануне съёмки он взял за линией фронта и доставил в штаб очередного немецкого «языка», 27-го на своём личном счету. После позирования морпех попросил корреспондента передать фотокарточку его матери, но назвать её адрес и имя не успел – его срочно вызвал командир.

В тот же день, поздним вечером Алексей Аршба с пятью товарищами ушёл на разведку в тыл к немцам. Утром группа не вернулась... Шестеро бойцов были внесены в списки пропавших без вести…

Двадцать лет родные и близкие Алексея ничего не знали о его последних днях и месте его гибели. Двадцать лет фотограф Семён Коротков разыскивал семью героя. Работая фотокорреспондентом газеты «Советская Абхазия» и часто разъезжая по всей республике, он в каждом селении и в каждом городе показывал людям снимок погибшего воина.

Это застывшее на века фотоизображение времён Великой Отечественной войны кажется вполне себе мирным и совершенно беззаботным. Две женщины и маленькая девочка в яркий солнечный день гуляют по городу. В кадре, на первый взгляд, нет ничего ужасного. Но это только на самый первый взгляд, если не знать историю, которая стоит за этой фотографией. На самом деле, сквозь весеннее солнечное настроение проступает чёрное несчастье. Беда одной семьи. Трагедия огромного города.

Этот снимок сделан весной 1942 года военным корреспондентом Федосеевым где-то в районе Невского проспекта блокадного Ленинграда. На прогулке семья Опаховых. В центре кадра – мама, Вероника Александровна Опахова. Слева от неё… нет, это не старушка с палочкой… и даже не сестра… это старшая дочь Лора, которой в тот страшный год было всего лишь 13 лет.

И ещё один мощный снимок с последней улыбкой прямо в лицо врагам. Но теперь уже не с женской улыбкой, а с мужской.

Эта фотография найдена в военном архиве Финляндии. Она сделана 17 июля 1941 года. В кадре – весёлые финские офицеры и смеющийся человек в чёрной форме без знаков различия. Но не нужно обольщаться благодушностью увиденного. Красивый молодой человек с очаровательной улыбкой в центре кадра – это советский разведчик-диверсант, которого в начале июля забросили на парашюте в тыл противника для подрыва железнодорожного полотна на дороге Сало-Карья.

Найденные в архиве фотографии сопровождаются подписью-комментарием, который переводится на русский язык так: «Финские офицеры пытались допросить захваченного в районе Ханко русского десантника. Пленный смеялся над своим последним желанием. Он был казнён после фотографирования»...

Я хочу показать вам одну очень необычную фотографию. Очень сильный снимок. Это – один из самых эмоциональных кадров о войне, увиденных мною когда-либо.

Вот, казалось бы – что же такого необыкновенного в этой простой и (на первый взгляд) даже какой-то душевной фотографии? Ведь люди на ней улыбаются!

Со старого фото с загадочной улыбкой Моны Лизы на нас смотрит симпатичная девушка азиатской наружности. За её спиной скалят зубы солдаты японской императорской армии. Им весело. Солдат в очках даже заливается счастливым смехом. Наверное, они шутку какую-то услышали. Или забавный анекдот. А, может быть, фотограф им рожи смешные корчит?

На самом деле, за этим весёлым кадром скрывается трагедия. Девушка, которая пренебрежительно улыбается перед камерой – китайская партизанка, приговорённая к смерти. А четверо японских солдат, сидящие за ней в небрежных позах – это её расстрельная команда...

Некоторые мои друзья регулярно спрашивают меня: почему я никогда ничего не рассказываю о недавних военных конфликтах, типа войн во Вьетнаме или Корее. И я каждый раз уклончиво отвечаю, что никак руки не доходят.

На самом деле, просто душа не лежит к тематике, так сказать, «чужих войн». Совершенно не хочется описывать то, как американцы вбамбливали плохо вооружённых противников в каменный век, выжигали их города и деревни напалмом, а джунгли поливали миллионами тонн дефолиантов.

О том, как разгневанные за это местные жители с нашей (советской) военной помощью дали отпор незваным демократизаторам, другие авторы, каналы и издания рассказали и показали немало. Ничего нового или неизвестного я тут вам не поведаю.

Эта история будет об очень известной фотографии. Весьма душевной и трогательной фотографии. Один раз увидишь этот снимок – и не забудешь его никогда. Этот кадр не оставляет равнодушным никого. Он вызывает в любой, даже в самой чёрствой душе, бурю всевозможных эмоций.

Вот оно, ставшее уже классическим фото, одно мгновение из жизни настоящего человека – Анатолия Леопольдовича Голимбиевского.

Ветерану Великой Отечественной Войны отдают честь курсанты Нахимовского училища во главе со своим офицером-наставником. Точка съёмки – поворот с Петровской на Петроградскую набережную Северной Столицы, недалеко от вечной стоянки легендарного крейсера «Аврора». Снимок сделан в 1989 году. Автор потрясающего кадра – фотограф Иван Куртов, в то время работавший в агентстве «ТАСС».

В Мурманской области, на самом её севере, с холодными ветрами и ледяными волнами Баренцева моря борется полуостров Рыбачий. Тот самый, который увековечен в душевной флотской песне военной поры. Помните такую?

А волны и стонут, и плачут,
И плещут на борт корабля... 
Растаял в далеком тумане Рыбачий, 
Родимая наша земля.

Песня эта называется «Прощайте, скалистые горы». Скалистых гор в этих суровых местах очень много. Тут просто Северное Каменное Царство. Среди огромных валунов и древних камней до сих пор можно найти ржавое оружие, стреляные гильзы, пробитые каски, мины и колючую проволоку... Эхо войны... Зарастают мхом блиндажи и солдатские могилы. Впрочем, могилами это назвать сложно – здесь нет привычной для нас почвы, и поэтому тела павших солдат не хоронили, как обычно, а заваливали камнями.

На могиле Василия Макаровича Шукшина установлен портрет работы  фотохудожника Анатолия Ковтуна. Только для этого фотомастера классик отечественного кино соглашался позировать. Только ему разрешал снимать себя в работе и в домашней обстановке.

Анатолий Ковтун сделал множество удачных, я бы даже сказал уникальных снимков Шукшина и его друзей, как на съемочных площадках, так и в кругу семьи. Надо отметить, что Шукшин очень не любил фотографироваться. И разрешал Ковтуну снимать себя и свою семью только лишь потому, что доверял ему.