Показать содержимое по тегу: Исторические байки

Ещё одна забавно-денежная история из жизни замечательного режиссёра Георгия Данелии, которая произошла спустя 6 лет после вышеописанного случая. Во время съёмок комедийно-драматического фильма «Не горюй!» в постановке Данелии произошёл курьёзный случай со взаимным недопониманием между кинематографистами и местными жителями.

Когда съёмочная группа работала на натуре, в горах недалеко от столицы Грузии, массовку крестьян набирали из ближайших сёл. А надо отметить, что в советские годы селяне под Тбилиси были людьми весьма зажиточными.

В один из дней съёмки затянулись – шли уже девятый час. Статистов при этом не щадили и по домам не отпускали. Главный режиссёр картины Георгий Данелия, призадумавшись о возможных требованиях оплаты сверхурочных, подозвал своего помощника – второго режиссёра Давида Кобахидзе, и спросил у него: – А люди знают, что мы платим всего по три рубля за съёмочный день? Ты скажи им ещё раз, чтобы потом скандала не было...

В 1962 году режиссёр Георгий Данелия снял душевный фильм о героических советских моряках «Путь к причалу». Когда эта картина вышла на экраны, её автор сценария Виктор Конецкий позвонил в Москву Данелии и попросил его срочно приехать в Ленинград.

– Зачем? – удивился Георгий Николаевич.
– Приедешь – узнаешь... – нагнал таинственности Виктор Викторович.

Конецкий встретил Данелию и прямо с вокзала повёз его в сберкассу. Там снял со сберегательной книжки деньги и протянул товарищу толстую пачку со словами: – Это потиражные за сценарий. Здесь твоя доля – две тысячи триста сорок рублей. Пятьдесят процентов.

Георгий Данелия в той или иной степени работал над всеми сценариями к своим фильмам. Но меньше всего трудился над «Путём к причалу».
– Я сценарий не писал и денег не возьму, – сказал Данелия и вышел из сберкассы.
Конецкий рванул за ним. Догнал и сказал: – Но ты ведь много придумал!
– Это неважно. Я не написал ни строчки.

И тогда Виктор Конецкий положил деньги на перила мостика – они как раз шли по мостику через речку Мойку. Положил, и торжественно произнёс: – Мне чужие деньги не нужны!.. Сказал, как отрезал, и пошёл куда-то. 

Данелия тоже сказал: – И мне они не нужны… И тоже пошёл. А деньги лежали на перилах. Две тысячи триста пятьдесят рублей. Тогда на эту сумму можно было машину купить – «Победу».

Представьте себе эту душераздирающую картину – бесхозные деньги, большие деньги, никому не нужные деньги, лежащие на перилах… и две фигуры, гордо удаляющиеся от них в разные стороны… Вот ведь повезёт кому-то через несколько минут, не так ли?…

Летом 1945 года молодой 15-летний Георгий Данелия находился в Тбилиси – отдыхал на каникулах у своей родни. А его отец – инженер Николай Дмитриевич – как всегда напряжённо работал в Москве в Метрострое.

У юноши Данелии закончились деньги, выданные родителями на весь отпуск, и он решил их попросить. Но сделать это надо было как-нибудь нетривиально, по-хитрому. Сообщить, что промотал – глупо, отец больше не даст. И тогда Георгий, он же Гия, как его звали в семье, решил разжалобить строгого родителя. Из Тбилиси в Москву улетела телеграмма: «Дорогой папа, потерял карманные деньги. Целую, Гия».

Ответная телеграмма из Москвы в Тбилиси была краткой и мудрой: «Зашей карман. Папа»

Однажды никому ещё не известный немецкий инженер и изобретатель первого в мире автомобиля с двигателем внутреннего сгорания Карл Бенц запустил тот самый бензиновый двигатель той самой машины под названием «Motorwagen» и осторожно выехал на своём забавном самодвижущемся агрегате с тремя велосипедными колёсами на большую площадь города Мангейма.

Окинув площадь быстрым взглядом, Бенц не обнаружил на ней никаких помех для движения. К несчастью, он не заметил лошади с тележкой, стоявшей в тени дома на другой стороне площади. Тележка была доверху завалена колбасами, сосисками и ветчиной; это местный колбасник развозил свой товар клиентам. Как только лошадь увидела, что прямо на неё движется странная и страшная, громко тарахтящая и жутко дымящая повозка, она рванулась и понесла, рассыпая по мостовой окорока и мясные деликатесы. Разразился страшный скандал. Колбасник тут же потребовал от водителя «чёртовой машины» возместить причинённый ущерб. И Карлу Бенцу пришлось скупить весь извалявшийся в пыли мясной товар. Хотя в те дни он крайне нуждался в деньгах.

После этого происшествия инженер Бенц сообщил своим друзьям: «Колбасник мне теперь проходу не даёт, всё благодарит и с явной иронией говорит, как он хорошо поторговал в прошлое воскресенье и поэтому особенно быстро освободился… А послать его к чёрту мне нельзя. Это самый богатый человек в округе. И я буду не я, если именно ему не всучу мою первую машину. Это будет мой реванш!»...

У поэта Сергея Михалкова есть забавное стихотворение «Как старик корову продавал». Вы наверняка его знаете: читали, слышали или смотрели одноимённый мультфильм. Напомню последние строчки из него:

Старик посмотрел на корову свою:
— Зачем я, Бурёнка, тебя продаю?
Корову свою не продам никому —
Такая скотина нужна самому!

Я был сильно удивлён, когда узнал, что подобная история произошла… не с каким-нибудь наивным деревенским мужичком, а с благородным учёным мужем! А именно с видным английским хирургом и основоположником антисептической обработки ран Джозефом Листером.

Как-то раз ему достался в наследство жилой дом. Однако был этот дом старым и ветхим. Вот прямо как едва живая коровёнка из стихотворения Михалкова. Доктор Листер решил его продать и поэтому обратился к маклеру. Тот долго не мог устроить сделку, потому что никто не хотел покупать неказистую халупу. И вот наконец нашёлся покупатель! Маклер привёл его в дом Листера и в присутствии самого хозяина начал расхваливать продаваемую недвижимость. Но когда замороченный покупатель наконец согласился на уговоры, Листер вдруг заявил, что он передумал продавать дом...

Однажды в начале XVIII в. первая королева Великобритании Анна Стюарт посетила знаменитую Гринвичскую обсерваторию – ту самую, давшую название нулевому меридиану, который делит нашу Землю на Западное и Восточное полушарие и ту самую, которая много лет обеспечивала точным гринвичским временем всех, кто в нём нуждался. Стоит подчеркнуть, что Гринвичская обсерватория – это основная астрономическая организация Великобритании с государственным финансированием.

Так вот, когда королева Анна посетила это научное учреждение, то она была поражена ничтожным окладом жалованья, которое выплачивалось его директору. Поэтому она заявила основателю и первому руководителю обсерватории астроному Джону Флемстиду, что позаботится о повышении его жалованья.

Однако тот непонятно почему вдруг испугался и разволновался. С растерянным видом Джон Флемстид стал умолять королеву ни в коем случае не поднимать оклад директора. Своё странное поведение он аргументировал следующими словами: «Когда это место станет приносить доход, на него начнут назначать НЕ астрономов».

Гениальный итальянский художник эпохи барокко Сальватор Роза был весьма плодовитым мастером. Более всего он любил изображать романтические пейзажи; тёмную, дикую и враждебную природу; исторические, героические и батальные сцены; а также малоизвестные сюжеты из Библии и древней мифологии – необычные истории, за которые редко брались другие художники. Творчество Сальватора Розы оказало значительное влияние на живописное искусство с XVII по начало XIX века.

При жизни он был одним из самых известных художников, который к тому же выделялся своей яркой индивидуальностью. Более того, он был многогранным человеком: талантливым поэтом, едким сатириком, актёром, музыкантом, гравёром и эрудитом. Сальватор Роза считался бунтарём и даже скандалистом, он прожил бурную жизнь, насыщенную необычайными событиями. Вот одна интересная история из его кипучей биографии.

Однажды знатный сановник по имени Колонне заказал Сальватору картину. Художник написал её довольно-таки быстро – за два дня – и тут же отослал заказчику. Довольный работой вельможа Колонне в ответ прислал кошелёк, полный денег. Сальватор Роза был приятно обрадован большой суммой и в благодарность написал ещё одну картину, притом ещё быстрее – всего за один день – и тоже отправил её щедрому покупателю. Колонне снова отправил ему увесистый кошелёк. После чего Роза с ещё большим удовольствием взялся за третье полотно…

Редактор первых восьми томов «Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона», профессор и ректор Императорского Санкт-Петербургского университета Иван Ефимович Андреевский по свидетельствам современников был необычайно жаден и не очень чистоплотен с деньгами, которые выделялись для создания энциклопедического словаря.

Во время подготовки статей для него он несколько раз «забывал» уплатить деньги за выполненную работу сотрудникам издания, как правило это были студенты Петербургского и Московского университетов. Но при этом редактор Андреевский совершенно не забывал переводить причитающиеся им деньги на своё имя. Задержки выплат имели умышленный характер, и редактор умудрялся пускать средства сотрудников в оборот, имея с этого некоторый доход. Когда же ему напоминали об этом, он хлопал себя по лбу и горестно причитал: «Ах, я собака беспамятная…» И тем дело кончалось. Удивительно, но крылатая фраза про забывчивую собаку позволяла ему избегать судебных исков.

Неоднократно обманутые сотрудники терпели-терпели, а потом взяли и жестоко отомстили Ивану Андреевскому. В третьем томе энциклопедии они напечатали коротенькую, всего в одну строку, статью: «Беспамятная собака – собака, жадная до азартности». Эта микроскопическая статья, якобы о малоизвестном термине из старинного охотничьего жаргона, впоследствии нередко трактовалась как шутка, розыгрыш или «энциклопедический курьёз».

Один из самых знаменитых британских монархов – король Англии Генрих VIII – в последние годы своего правления получил у современников прозвище «Король Старый Медный Нос». Как вы думаете, почему?

Дело в том, что из-за дефицита денег в казне он выпустил вместо серебряных монет медные, покрытые тонким слоем серебра. В обращении монеты истирались, и медь проступала сквозь серебро. На аверсе, то есть на лицевой стороне монет, был отчеканен портрет короля в анфас, самой выпуклой частью которого был, естественно, нос. Вот с этой части лица монарха серебро и стиралось быстрее всего, являя подданным весьма забавную физиономию старого Генриха VIII с блестящим медным носом.

За четверть века своего правления царь Александр II вносил изменения в военную форму так часто, что даже в комендантском управлении никто не помнил, как должен выглядеть офицер тех или иных частей. Временами это приводило к курьёзам, а однажды даже чуть было не спровоцировало международный скандал.

В 1873 году германский император Вильгельм I отправился с визитом в Россию. Чтобы сделать приятное Александру II, он решил выйти из поезда в форме русского полка, шефом которого он состоял. Так было принято тогда – европейские монархи, скреплённые тесными родственными связями, покровительствовали полкам союзных армий. А в те годы (редкий и удивительный случай!) Германия была союзницей России.

Однако в свите кайзера возник спор, как следует по русским правилам надевать штаны походной формы – поверх сапог или заправив в них. В результате германский император трижды переодевался. А когда поезд прибыл в Гатчину, Вильгельм I так и не вышел на перрон. А это, знаете ли, не просто нарушение протокола, это можно было расценить как неуважение или даже как оскорбление. Принимающая сторона недоумевала, крутила головами, почётный караул застыл по стойке смирно, духовой оркестр наяривал прусские марши, а германский император всё никак не выходил…

Вернувшаяся в вагон свита застала своего пожилого 76-летнего кайзера сидящим в полной растерянности и вовсе без штанов. Загоняли старика эти переодевания в русскую военную форму. Такой голозадости себе не позволял даже выживший из ума Байден… Да и наш Ельцин, «наработавшийся с документами», тоже…