В одной из своих недавних заметок я рассказал вам про любимую лошадь Петра Первого по имени Лизетта, которая спасла царю жизнь во время Полтавской битвы – унесла его с линии ружейного огня. Напомню забавную шутку из той заметки: Когда Пётр I звал: «Лизавета, подь сюда!» к нему одновременно приходили лошадь Лизетта, собака Лизетта и дочь Елизавета.
Спустя годы «дщерь Петрова» с помощью верных гвардейцев стала императрицей и самодержицей всероссийской. В этой заметке не будет никакой политики, никакой экономики, никакого описания дворцовых интриг и переворотов, а также никаких исторических анекдотов времён «весёлой царицы». Сия заметка будет посвящена… котикам… которые охраняли Зимний дворец от серой хвостатой нечисти.
В годы правления Елизаветы Петровны царские покои заполонили мыши и крысы. Чтобы избавиться от грызунов, императрица в 1745 году выписала в Петербург 30 самых крупных и умелых котов-мышеловов из Казани, о ловкости которых много лет ходили настоящие легенды. В народе про этих расторопных «бойцовых» котеек сочинили шутейную прибаутку «Кот казанский: ум астраханский, разум сибирский…». Помимо котов, Елизавета Петровна попросила прислать ещё и человека, который хорошо знает эту породу и будет кормить новых питомцев, а также следить за ними.
На просьбу Елизаветы Петровны сразу откликнулся Казанский губернатор Артемий Загряжский, который сразу понял, что у котов впереди поистине царская жизнь. Губернатор отправил из Казани в Петербург 3 десятка котов, которых определили на лейб-гвардейскую службу и обеспечили особым довольствием. Котов, живущих в царских покоях, Елизавета Петровна приказала кормить не обычным мясом, а дичью – рябчиками и тетеревами.
Казанских котов поначалу разместили, так сказать, для акклиматизации во дворце на углу Невского и Большой Морской, а после – уже и в строящемся Зимнем дворце. А при Екатерине II – основательнице Эрмитажа – казанские коты стали там полноправными хозяевами. Тогда их разделили на «домашних», ставших украшением дворца, и «охранников картинных галерей», воевавших с грызунами в стенах Эрмитажа.
Постепенно на смену казанским котам пришли проворные петербургские мурлыки. Потомки этих ловких мышеловов существовали до Великой Отечественной войны. Но за 2 с лишним года блокады Ленинграда все эрмитажные коты погибли, а во всём городе осталось только шесть кошек. Зимний дворец наводнили целые полчища огромных крыс. После окончания войны в Ленинград вновь завезли котов: 4 вагона кошек из Ярославской области и 5 тысяч сибирских котов. История повторилась, но если в первом случае (во времена Елизаветы Петровны) от крыс спасали Зимний дворец, то во втором – уже спасали целый город. Именно потомки этих котов и «работают» сейчас в Эрмитаже. Около полсотни котов живут и несут службу в 20-километровом «кошачьем подвале», и в их честь весной ежегодно празднуют День Эрмитажного кота, на который любят приходить как жители культурной столицы, так и туристы.
А в 2009 году в центре Казани был установлен забавный памятник герою народных преданий, верному спасителю от крыс и мышей – Коту Казанскому. Скульптура изображает весьма упитанного и явно довольного жизнью Кота, который лениво лежит на кушетке под красивым балдахином. У подножия выгравирована фраза из старинного народного лубка «Кот казанский: ум астраханский, разум сибирский…». Трёхметровую композицию венчает мышка, которая, вероятно, не дает забыть откормленному герою о его славном прошлом.
