Вот характерный пример устного творчества большого выдумщика Викентия Красинского. Однажды после удачного и смелого нападения на неприятеля, совершённого конным полком под его командою, на место сражения прискакал сам Наполеон и произнёс: «Винсент, я обязан тебе короной!». И тут же снял с себя звезду Почётного Легиона и надел её на отважного героя.

Один из простодушных слушателей спросил у рассказчика: «А почему же вы никогда не носите этой звезды?»… На что Красинский выкрутился очень достойно: «Я возвратил её императору, потому что не признавал действия моего достойным подобной награды».

Следующая история от сиятельного графа (предупреждаю на полном серьёзе!) будет ужасной, но она как нельзя лучше иллюстрирует его буйные фантазии. 

Две приятельницы неожиданно встретились после долгой разлуки где-то на улице. Та и другая ехали в каретах. Одна из них, не заметив, что стекло поднято, опрометью кинулась к подруге, пробила стекло головою, да так неудачно, что осколок стекла насквозь перерезал ей горло, и голова несчастной скатилась на мостовую перед самою каретою её искренней приятельницы.

Жуть какая-то, не так ли? Что за странная фантазия у автора этой выдумки?.. А вот вам ещё одна страшилка от Викентия Красинского. Её неожиданной развязке могли бы позавидовать писатели-мистики Николай Гоголь и Эдгар По.

Одного умершего положили в гроб, который заколотили и вынесли в склеп в ожидании отправления куда-то на семейное кладбище. Через некоторое время гроб открылся. Что же стало тому причиною? Граф Красинский объяснил это так: «Волосы и борода так разрослись у мертвеца, что вышибли крышку гроба».

Помню, как во времена моего далёкого детства нечто подобное мы рассказывали друг другу в пионерских лагерях ночью после отбоя... И ещё одна история, но на сей раз забавная, про отважного воина и отъявленного лгуна генерала Викентия Красинского. Однажды, повествуя о своих воинских подвигах, он занёсся в рассказе своём так далеко и высоко, так заврался, что не смог выпутаться из лабиринта собственной выдумки. Но нашёл выход – попросил своего адъютанта Вылежинского описать дальнейшие подробности. И тот ответил блестяще, в стиле своего начальника: «Ничего сказать не могу… Вы, граф, вероятно, забыли, что я был убит при самом начале сражения».