В тот вечер он был в особенном ударе. Молнии острот слетали с его уст, эпиграммы сыпались одна за другой, дамы смеялись, а девицы на выданье сверкали очами и всячески старались завладеть вниманием заезжего гостя. А вот мужчины, особенно холостые, напротив, были не рады внезапному конкуренту. Два гвардейских офицера, которые до появления столичного шутника считали себя кумирами екатеринославских дам, не зная кто такой Пушкин, приняли его за «учителишку». Господа офицеры решили оконфузить его, во что бы то ни стало.

Они подошли к Пушкину, расшаркались самым изысканным образом, и с хитрыми выражениями на лицах обратились к «учителишке»: – Mille pardon... Не имея чести вас знать, но видя в вас образованного человека, позволяем себе обратиться к вам за маленьким разъяснением. Не будете ли вы столь любезны сказать нам, как правильнее выразиться: «Эй, человек, подай стакан воды!» или «Эй, человек, принеси стакан воды!».

Пушкин сразу понял желание гвардейцев пошутить над ним и опозорить его. Он нисколько не смутившись, мгновенно ответил:
– Мне кажется, вы можете выразиться прямо: «Эй, человек, гони нас на водопой!»