Чемпионы-борцы были популярнее певцов, актёров и князей. Имена Ивана Поддубного, Клементия Буля и Маринуса ван Риля знал каждый уважающий себя мужчина. А вот о том, что вся эта цирковая французская борьба была сплошной фикцией наподобие современного американского рестлинга, знали очень немногие. Сценарии и итоги боёв расписывались заранее, и зрелищность псевдо-соревнований была куда важнее спорта. Все борцы жульничали: «проигравшие» в заранее оговоренный момент по приказанию антрепренёра ложились на лопатки, а чемпионские титулы доставались далеко не самым лучшим силачам. Импресарио тайком продавали турнирные результаты своих подопечных, и на тотализаторах делались огромные состояния.

И только лишь раз в году лучшие борцы мира съезжались в Гамбург, где арендовали себе арену и тайно, почти под покровом ночи, при закрытых дверях и завешанных окнах в честных поединках выясняли, кто из них на самом деле лучший, а кто – просто облачённая в полосатую одежду усатая кукла. Таким образом счёт благородных гамбургских единоборств признавался самым порядочным и объективным.

Такова легенда, ушедшая в русский язык после выхода в 1928-м году книги «Гамбургский счёт» известного советского писателя и литературоведа Виктора Шкловского. А сам Шкловский уверял, что услышал это выражение от великого русского борца Ивана Поддубного.