Понедельник, 09 ноября 2020 15:04

Почему доктор Кащенко в разгар Первой Мировой войны и политического кризиса в России не читал газет

Оцените материал
(14 голосов)

Знаменитый врач-психиатр Пётр Петрович Кащенко в самом начале XX-го века считался человеком неблагонадёжным и до революционного 1917 года находился под негласным надзором полиции и жандармерии. Ещё в студенческие годы он организовал в Московском университете политический кружок, где читал возмутительную литературу о том, что Россия может прожить без царя, за что был выслан в Ставрополь.

Затем уездный доктор Кащенко написал статью о том, что Россия очень большая, а землицы у крестьян очень мало, и за эти возмутительные намёки угодил в Нижний Новгород с запретом практиковать в столицах империи.

За годы работы в Нижегородской губернии Пётр Кащенко проявил себя как активный организатор и смелый новатор в области лечения психических больных. Он выдвинул и (самое главное) реализовал ряд прогрессивных идей. Имя Петра Петровича Кащенко стало широко известно в медицинских кругах страны и даже за её пределами.

 

 

Пётр Кащенко был переведён в Москву, где три года был главным врачом знаменитой «Канатчиковой дачи» – так в народе называли психбольницу, построенную при деятельном участии московского градоначальника Николая Алексеева.

В 1909 году недалеко от Петербурга, под Гатчиной, в селе Сиворицы было завершено строительство новой психиатрической больницы. Губернское земство предложило Петру Кащенко возглавить Сиворицкую больницу, а император Николай Второй, прекрасно зная о политических взглядах известного доктора, одобрил его кандидатуру. Хотя, по легенде, при этом царь спросил: «Чем может помочь психическим больным человек, который симпатизирует социалистам?» …

Тем не менее, Пётр Петрович стал главным врачом новой больницы и весьма плодотворно проработал в ней 9 лет.

Кащенко знал, что за его контактами следят жандармы, а переписку усиленно читают, поэтому со временем ограничил круг своего общения, а газеты перестал выписывать вовсе.

Как-то раз в 1916 году в Сиворицкую больницу пришли студенты-медики, и один из них задал вопрос: – Как вы можете в разгар войны и политического кризиса не читать газет?

На это Пётр Кащенко сказал следующее: – Мне нет нужды читать газеты, чтобы знать, что творится в мире. Мои больные – вот моя ежедневная газета. Извольте видеть, с начала этого года в нашу больницу поступило семеро «Распутиных», причём весной и летом – по одному, а с начала осени – уже пятеро. Отсюда я заключаю, что влияние Распутина растёт. Биографию Распутина из рассказов больных я узнал во всех подробностях, а, поскольку один сумасшедший работал дворником в Царском Селе, мне теперь известно про досуг царской семьи побольше, чем газетчикам. Про войну также знаю получше репортёров: с австрийского фронта привезли двух офицеров: один повредился рассудком при артиллерийском обстреле, другой – во время наступления. Так вот, второй офицер каждый день рисует карту наступления со всеми-всеми деталями – и все-то деревеньки он наизусть помнит, я сверялся по карте. И сколько пленных взяли, и сколько оружия, и что из-за воровства интенданта дивизии не хватило провианта. Потом, господа, у нас не только лечебные корпуса, но и свои огороды, конюшня, мастерские, скотный двор – каждый день я подписываю счета, по которым вижу, насколько поднялись цены на товары и насколько дороже мы сами продаём картошку, телят и ремесленные изделия. Я могу вам спрогнозировать оптовые цены на любой товар получше «Биржевых ведомостей».

Какой-то прыткий студент заметил: – Но ведь в мире есть не только новости да биржевые сводки. Надо же читать что-нибудь для души.

– Сейчас я вам покажу, что у меня есть для души, – ответил Кащенко. Проведя студентов по коридору, он указал на дверь большой палаты.

– Видите, господа? Здесь у нас литераторы. Есть Гоголь, который утверждает, что спрятал в подвале второй том «Мёртвых душ», есть Лев Толстой. Очень интересные люди. А вот этот, что сидит на диване, прямой как палка – это критик Корней Чуковский. Знает наизусть «Евгения Онегина» и Гомера, цитирует Чехова без ошибок целыми страницами. Мы с врачами часто приходим его послушать. С ним только одна проблема – постоянно требует бумаги и чернил, чтобы «разгромить Горького и бездарную Чарскую». А как получит бумагу, то марает и марает её целыми часами. Измарает сто листов бессмысленными гадостями, в чернилах вымажется – и сидит довольный. Одно слово – критик!

Жизнь выдающегося доктора Петра Петровича Кащенко была до предела заполнена работой. Вот поэтому он и не выписывал никаких газет.

 

Прочитано 2549 раз