Молодой, только-только выпущенный из военного училища лейтенант Гудзь отличился в самый первый день войны. 22-го июня 1941 года в районе западно-украинского города Кристинополя Львовской области танковый взвод под его командованием встретил передовой отряд немцев.

И разгромил его. В том бою были подбиты пять вражеских танков, три бронетранспортёра и несколько автомашин. Командирский танк КВ-1 Павла Гудзя раздавил неприятельское орудие и сильным таранным ударом свалил в кювет панцер Pz.Kpfw III (Т-3). Это был первый танковый таран в советской 32-й тяжелой танковой дивизии, а возможно, даже и во всей Великой Отечественной войне.

В последующую неделю, ведя оборонительные бои в районе Львова, экипаж лейтенанта Павла Гудзя уничтожил ещё 5 танков противника.

7 ноября 1941 года в жизни Павла произошло яркое и запоминающееся событие – он стал участником легендарного военного парада на Красной площади Москвы. Лента кинохроники сохранила для нас момент проезда танка КВ-1 под командованием лейтенанта Гудзя по Пушкинской площади столицы мимо памятника Александру Сергеевичу. В кадре хорошо видно командира, который возвышается над башней – это и есть Павел Гудзь, молодой лейтенант, уже вдоволь нюхнувший пороху.

Сразу же после парада все тяжёлые танки КВ были отправлены на фронт, в распоряжение 16-й армии.

3 декабря 1941 года вермахт предпринял последнюю попытку прорваться к столице СССР по Волоколамскому шоссе. Подразделения немецкого 40-го моторизованного корпуса нанесли удар в направлении деревень Нефедьево и Козино. Противник захватил эти населенные пункты, потеснив с позиций бойцов нашего 258-го стрелкового полка 78-й стрелковой дивизии.

На 5 декабря советские войска готовили ответный удар по неприятелю. Для усиления контратаки была выделена броневая помощь. Но! Эта броневая помощь состояла из всего одного тяжёлого танка КВ, который на тот момент оставался единственным боеспособным в составе 89-го отдельного танкового батальона. Комбат Хорин вызвал к себе лейтенанта Гудзя и по-братски сообщил ему: «Одна надежда на тебя, Павел. Доверяю тебе единственный и последний КВ. Формируй экипаж и ночью в бой. Надо остановить и уничтожить врага. Таков приказ командования».

Каждый тогда понимал: для уходящего в ночь экипажа этот бой, скорее всего, станет последним. Под прикрытием темноты и огня полковой артиллерии к трём часам ночи лейтенант Гудзь вывел свой КВ-1 на окраину деревни Нефедьево.

Как только забрезжил рассвет, наши танкисты насчитали восемнадцать вражеских танков, которые стояли между изб.

Итого: восемнадцать против одного. Самое время вспомнить риторический вопрос из начала заметки о том, как бы мы, сегодняшние, поступили в данной опасной ситуации? Смогли бы решиться на столь неравное и совершенно безумное противостояние?... А вот молодой командир Гудзь решился. Он всё правильно рассчитал.

Во-первых, выбрал выгодную позицию для своей машины. Во-вторых, на нашей стороне был фактор внезапности – в тот предрассветный час немецкие танкисты смотрели сладкие сны о милых фрау из далёкого фатерлянда. В-третьих, спали-то они в избах, и в случае тревоги им требовалось какое-то время для того, чтобы одеться-обуться, добежать до своих панцеров, завести на морозе их двигатели и привести оружие в боевое состояние. В-четвёртых, немцы даже не могли себе предположить, что атаковать их будет одиночный танк. И, наконец, в-пятых, ещё одна надежда у лейтенанта Гудзя была на крепкую броню и огневую мощь своего КВ – «Климента Ворошилова». Всё перечисленное сработало великолепно.

КВ начал расстреливать противника как комсомолец жестяные фигурки в тире парка культуры и отдыха. К тому моменту, как по улице деревни суматошно забегали вражеские экипажи, горело уже 4 панцера. При этом по бегающим немцам наш танковый стрелок вёл пулеметный огонь. Не все сверхчеловеки успели забраться внутрь своих машин.

Те, кто смог это сделать, открыли ответный огонь. По броне КВ с жутким грохотом и скрежетом заколотили вражеские снаряды. Но пробить её так и не смогли. Вскоре один из немецких крупнокалиберных снарядов попал в башню, и хотя броня опять выдержала, но ощущения экипажа были не из самых приятных. Впечатление – будто люди оказался внутри огромного колокола, по которому ударили гигантской кувалдой. Многих контузило, а наводчик Саблин потерял сознание. Его место занял командир Павел Гудзь и продолжил стрельбу. Этот огонь был настолько интенсивным, что бойцы внутри башни задыхались от пороховых газов. Но зато через некоторое время запылали ещё шесть немецких машин. После чего немцы дрогнули и начали отступать, скрывшись с места боя.

Итого: в том трёхчасовом сражении у деревни Нефедьево экипаж лейтенанта Гудзя израсходовал почти весь боекомплект и уничтожил 10 вражеских танков из 18. Несколько десятков захватчиков остались лежать в той земле, которую очень хотели покорить. В 35 километрах от Москвы, которая так и осталась для них недостижимой целью.

После боя на броне своего танка наши воины насчитали 29 вмятин от попаданий вражеских снарядов. Всё-таки, для 1941 года «Климент Ворошилов» был очень хорошей машиной. Экипаж КВ за геройски проведённый бой был награждён орденами и медалями, а лейтенант Павел Гудзь был удостоен ордена Ленина.

Но это ещё не всё! В удивительной фронтовой биографии отважного воина была ещё одна героическая страница, о которой обязательно нужно рассказать.

Осенью 1943 года во время освобождения Запорожья, в районе Днепрогэса КВ Гудзя был подбит немецким «Тигром». Два человека из экипажа погибли сразу, а Павел получил тяжёлое ранение. У него была повреждена левая ключица, а раздробленная кисть левой руки висела только на лоскутах кожи.

Когда Павел пришел в себя, то в перископ он увидел два «Тигра», которые обходили его обездвиженный и расстрелянный танк. Немцы посчитали, что КВ, не подававший никаких признаков жизни, больше не опасен. И поплатились за это. Павел Гудзь совершил мужественный поступок: он отрезал ножом кожу, на которой болталась оторванная кисть, мешающая ему воевать, открыл огонь по противнику в подставленные борта и уничтожил два «Тигра». Вы только оцените этот подвиг: человек с жутким ранением (с повреждённой рукой и с оторванной левой кистью) сражался до последнего и подбил при этом две очень грозные машины врага.

Из разбитого танка его в бессознательном состоянии вытащил механик-водитель. Потом был госпиталь. Вместо отрезанной кисти герою поставили протез, и он смог вернуться на фронт – в апреле 1944 года Павел Гудзь в звании подполковника вступил в командование 5-го отдельного гвардейского тяжёлого танкового полка. Всего же за годы войны экипажи под командованием Гудзя уничтожили 18 танков противника.

Вся послевоенная жизнь Павла Даниловича была связана с армией. В 1947 году Гудзь окончил Военную академию бронетанковых войск с золотой медалью. Служил в Генштабе, преподавал, передавал свой опыт молодым, писал научные труды и стал доктором военных наук. В отставку прославленный танкист ушел только в 1989 году в звании генерал-полковника. Несмотря на тяжелые фронтовые ранения, Павел Данилович Гудзь прожил долгую жизнь. Он скончался в возрасте 88 лет в Москве в мае 2008 года.

P.S.

Павел Данилович Гудзь имел множество военных наград, среди которых особо выделяются два ордена Ленина, два ордена Красного Знамени, два ордена Красной Звезды и орден Александра Невского. А вот звания Героя Советского Союза во время войны он так и не получил. Странно! Ведь Золотую Звезду Героя вручали и за меньшие подвиги. К примеру, за всю Великую Отечественную 13 человек были удостоены высокого звания Героя Советского Союза за уничтожение 5 вражеских танков. А Павел Гудзь истребил их 18 штук… Очень странно, не так ли?

Существует интересная версия об этой странной немилости. Якобы, в один из дней декабря 1941-го Иосиф Сталин заслушивал доклад командующего Западным фронтом генерала армии Георгия Жукова о ходе боевых действий. Здесь же находился и командующий 16-й армией генерал-лейтенант Константин Рокоссовский.

По словам Константина Константиновича, Сталин, выслушав доклад, стал расспрашивать Жукова о мужестве бойцов 16-й армии. И тут Рокоссовский, воспользовавшись паузой, доложил Верховному главнокомандующему о подвиге экипажа лейтенанта Гудзя. На что Сталин мгновенно спросил: 
– Он Герой? 
– Нет. 
– Почему не Герой? Дать! 
– Никак нельзя, – вмешался в разговор Г.К. Жуков, пояснив, что буквально накануне он подписал приказ о награждении геройского экипажа орденами и медалями, а самого лейтенанта представил к ордену Ленина.

В ответ на это, товарищ Сталин что-то проворчал, а потом резко бросил в сторону Жукова: – Дурак!