Как-то раз, во время одного турнира, немецкий гроссмейстер, по своему обыкновению надолго завис. На несколько часов. Его оппонент не сдержался и вскричал: — Месье Паульсен! По-моему, продолжать эту абсолютно ничейную партию бессмысленно! Разве вы не видите?! Это же очевидно! Не понимаю, над чем тут можно думать, да ещё и так невыносимо долго!

Публика в зале мгновенно смолкла. Все ждали ответной реакции флегматичного маэстро… . Паульсен ещё немного помолчал, продолжая вдумчиво глядеть на расположение фигур, потом медленно поднял голову и тихо, с простодушным видом человека, не совсем понимающего суть претензий, сказал своему противнику: — Ну что вы, месье. Давно понятно, что в этой партии ничья, это совершенно ясно.

По залу пронёсся громкий шёпот. Визави Паульсена лишился речи, а его рука потянулась к канделябру. Затем соперник немного совладал со своим гневом и закричал: — Над чем же в таком случае вы думали всё это время!?

Луи Паульсен ответил в том же добродушно-спокойном ключе: — Понимаете, в следующей партии я играю белыми и мне крайне необходимо было решить, какой применить дебют.

Как тут противник сдержался от удара канделябром – одной только шахматной богине Каиссе известно!