Показать содержимое по тегу: Про смекалку

В шахматном сообществе Российской Империи и Советского Союза было хорошо известно имя Бениамина Блюменфельда. Он был не только мастером и теоретиком шахматной игры, но ещё и литератором. В определённый период своей жизни и спортивной карьеры он всерьёз увлёкся психологией. А точнее сказать  – именно шахматной психологией. Его научная кандидатская диссертация называлась так: «Проблемы наглядно-действенного мышления (на базе шахматного материала)».

Бениамин Блюменфельд исследовал механизмы мыслительного процесса шахматистов, особенности изменения их эмоционального состояния в процессе игры, поведенческие мотивы, которые руководили спортсменами за доской, и многое другое. Во время шахматных партий он имел обыкновение записывать в специальную тетрадь все свои рассуждения и мысли. Эти заметки потом служили ему основой для научной работы. 

Однажды на одном из турниров Блюменфельд, по обыкновению, помимо официального, вёл свой собственный «протокол» – вносил в заветную тетрадь пространные соображения, касающиеся хода поединка. В ту «романтическую» шахматную пору запрета на подобные действия игроков ещё не было. В середине игры психолог стал замечать, что его соперник проявляет чрезмерно любопытный интерес к его личным записям и время от времени заглядывает к нему в тетрадь. И тогда Блюменфельду пришла в голову дерзкая и эффектная мысль. Находчивый психоаналитик взял и записал в своей тетради: «Крайне опасаюсь жертвы слона противником!»...

В Академии изящных искусств Флоренции хранится всемирно известный шедевр Микеланджело Буонарроти – статуя библейского героя Давида. Высеченный из мрамора обнажённый воин-пастух с пращою на плече считается идеалом мужской красоты и эталоном телесных пропорций.

Если внимательно присмотреться к лицу прекрасного юноши, то можно заметить, что образцово-пропорциональный нос у этого красавчика совершенно не еврейский, а самый что ни есть европейский. Классический римский профиль, так сказать. Об этом безупречном носе флорентийцы очень любят рассказывать одну весьма поучительную историю.

Кстати, то, что описал Марк Твен в своём рассказе «Жив он или умер?» – далеко не ново в мире живописного искусства. Подобными «чёрными» приёмчиками грешили даже классики. Говорят, что нечто похожее совершил однажды великий Рембрандт Харменс ван Рейн. Правда, ещё в те свои молодые годы, когда он ещё не был признан Великим Мастером.

Как-то раз, дабы поправить свои финансовые дела, Рембрандт прибегнул к мрачной хитрости. Он внезапно исчез из Амстердама. По прошествии некоторого времени его жена объявила общественности, что получила печальное известие о кончине своего мужа…

Французский живописец и график Жан-Франсуа Милле в молодые годы жил бедно и был вынужден писать портреты за очень низкую плату. Его мастерская в Париже помещалась на шестом этаже, и клиенты не желали подниматься так высоко. Потому что без лифта это утомительно. Просидев без заказов и поняв, что он так ничего не заработает, Милле пошёл на замечательную рекламную хитрость. На входной двери своего подъезда он повесил табличку: «Портреты за десять франков. Мастерская художника находится на третьем этаже».

Ну, на третий этаж способен подняться даже самый грузный и самый ленивый клиент. Тем более, что всего за 10 франков. Но, когда посетитель достигал третьего этажа, то там он находил вторую табличку с надписью: «Портреты за десять франков. Художник переселился на пятый этаж»... Тут клиент вздыхал, набирался сил и двигался выше. А на пятом этаже висела табличка, на которой было начертано: «В связи с ремонтом мастерская переехала на следующий этаж»... Вот так клиент с небольшими остановками и попадал на шестой этаж.

Кстати, у писателя Марка Твена о необычной предприимчивости Франсуа Милле есть рассказ с интригующим названием «Жив он или умер?»...

Многие из вас наверняка слышали историю о том, как лауреат Нобелевской премии по физике Нильс Бор спрятал от немецких нацистов свою золотую нобелевскую медаль. Он скрыл её по-научному остроумно – растворил в царской водке. Напомню, на всякий случай, царская водка – это не элитный спиртной напиток русских монархов – это смесь концентрированных азотной и соляной кислот. Ядрёная такая смесь, которая окисляет и растворяет многие химические вещества и элементы, включая золото и платину.

История с надёжным сбережением золотой медали Нильса Бора в царской водке требует уточнения. На самом деле, во-первых, растворена была не одна медаль, а две. Во-вторых, эти медали принадлежали не Бору. И в-третьих, прятал их в кислоте не Бор лично, а его сотрудник. Обо всём этом расскажу чуть подробнее.

Вот уже несколько веков у британской монархии есть интересная традиция – наследнику престола присваивается титул принца Уэльского. Этот титул именно присваивается, его нельзя получить при рождении и нельзя передать по наследству. Много лет подряд принцем Уэльса является сын королевы Елизаветы II – Чарльз. Он как стал им 1-го июля 1969 года, так с того дня и ходит в принцах. С тех пор немало белых коней так и не дождались торжественного выезда на королевскую коронацию. Грустно, наверное, оставаться принцем на восьмом десятке лет…

Известный итальянский физик-ядерщик, академик и профессор, лауреат Нобелевской премии, один из «отцов» американской атомной бомбы, создатель первого в мире ядерного реактора Энрико Ферми лето 1954 года провёл в Европе. Он читал лекции во Франции, Германии и на своей родине – в Италии.

Однажды, находясь в Риме, он опаздывал на заседание итальянской Академии наук и приехал туда на простеньком «Фиате» в том же костюме, в котором читал лекции. В обычном таком добротном костюме. То есть, у него не было положенных в таких случаях для академика мантии и шляпы-треуголки. И поэтому бдительные карабинеры у входа преградили ему путь.

Как пройти в Академию, если невежды-охранники не узнают светило мировой науки? Находчивый учёный мгновенно придумал, как это сделать!

Он представился карабинерам как «шофёр Его Превосходительства профессора Ферми» и после чего был пропущен.

Как вы думаете, какая имеется связь между химическим элементом бромом и лабораторными макаронами? Объединяет их один человек – французский химик Антуан Жером Балар. Он прославил своё имя тем, что изучая рассолы средиземноморских соляных промыслов, открыл в 1826 году новый элемент, названный им муридом. Мурид – от латинского слова muria, что означает рассол. Этот мурид оказался красно-бурой жидкостью с очень резким и неприятным запахом. Из-за его «тяжёлого» аромата ещё один французский учёный Жозеф Гей-Люссак переименовал новый элемент в бром. Название бром происходит от древнегреческого слова βρῶμος (бромос) – «дурной запах, зловоние».

Так, а при чём тут макароны, да ещё какие-то лабораторные, о которых я заявил в начале? О-о-о, это весьма забавный случай в истории науки!

В 1879 году талантливый инженер-изобретатель Степан Карлович Джевецкий представил военно-морскому ведомству Российской империи новую подводную лодку собственной конструкции (вторую по счёту в ряду его подводных изобретений).

Это была уникальная для своего времени модель: она вмещала 3-4 человека, на ней был установлен управляемый гребной винт, игравший также роль горизонтального руля, и впервые в мире применялась регенерация воздуха. В движение она приводилась ножными приводами велосипедного типа. В передней части шестигранного купола был устроен перископ для наблюдения из-под воды. Невидимый «наутилус» был способен запускать с глубины к поверхности всплывающие мины. Они представляли собой пироксилиновые 50-фунтовые заряды, помещенные в резиновые мешки, надуваемые воздухом для придания положительной плавучести, которая обеспечивала примыкание мины к неприятельскому кораблю.

Подлодка Джевецкого успешно выдержала первые испытания, но для запуска её в серийное производство требовалось высочайшее повеление царя. В 1881 году для демонстрации возможностей секретного чудо-оружия императорской семье, инженер Джевецкий привёз его в Гатчину и спустил в самое прозрачное из гатчинских водоёмов – в Серебряное озеро.

Русский композитор Александр Александрович Алябьев, наиболее известный нам как автор популярного романса «Соловей» и печальной песни «Вечерний звон», в 1825 году был сослан в Сибирь. За связь с декабристами. Находясь в ссылке в городе Тобольске, Алябьев активно занимался музыкой: он организовал симфонический оркестр, руководил хоровыми концертами, выступал как дирижёр и пианист.

Кстати, следует особо отметить, что сослан композитор был в город своего детства – Алябьев родился в Тобольске. И там же, спустя годы, он познакомился и подружился с ещё одним знаменитым тоболяком – поэтом Петром Ершовым, автором известной сказки в стихах «Конёк-Горбунок».