Показать содержимое по тегу: Первое апреля и розыгрыши

А вот ещё один весьма оригинальный розыгрыш от композитора-шутника. Однажды в 1980 году Богословский с помощью хлебного мякиша и пластиковой розетки от подсвечника сфабриковал фотографию НЛО. Этот снимок он переслал астроному и энтузиасту уфологии Феликсу Зигелю, сообщив ему, что фото сделано лично им в болгарском городе Стара-Загора.

Знаменитый основатель отечественной уфологии Феликс Зигель принял фальшивую фотографию НЛО всерьёз! В качестве подлинной она фигурировала в некоторых СМИ вплоть до 2000-х годов, несмотря на опубликованное в 1989 году опровержение. 

Я уже неоднократно рассказывал вам забавные истории об остроумном композиторе советской поры Никите Богословском. Помимо музыкального таланта Богословский обладал ещё одним уникальным даром – он был непревзойденным шутником, гениальным мистификатором и виртуозом розыгрышей. Одурачивание всех своих знакомых (причём исключительно необычное одурачивание) было стилем его жизни. Доставалось от шутника Никиты Богословского не только его друзьям и знакомым, но и предметам неодушевленным.

Вот вы можете придумать розыгрыш над скульптурами в фонтане?... Наверняка можете. А вот что придумал Никита Владимирович.

Как-то раз в одном южном Доме отдыха на следующий день после приезда знаменитого композитора голые алебастровые нимфы в фонтане обзавелись бюстгальтерами из соседнего магазина. Ядрёными такими советскими лифчиками весёленькой расцветки. Комичности этим обновкам добавляли нетронутые ценники.

А вот красивый пример утончённого розыгрыша из того же XIX века. Как-то раз итальянский композитор Джоаккино Россини был в гостях у одного барона. Среди приглашенных гостей находился также французский поэт Альфред де Мюссе. Его попросили прочитать что-нибудь свежее, и Мюссе прочёл свое новое стихотворение под названием «Не забывай».

Для прикосновения к прекрасному приведу всего одну строфу из этого произведения в переводе нашего современного поэта Юрия Михайловича Ключникова:

Не забывай меня в разлуке краткой 
И если мы простимся навсегда. 
Слезою помяни меня украдкой, 
Когда стрясётся надо мной беда. 
Когда забрезжит впереди удача, 
Пошли её судьбе моей незрячей. 
И я в ответ на твой безмолвный зов 
Тотчас к тебе приду без лишних слов. 
Не забывай!

И в таком мрачно-траурном стиле ещё три минуты. Альфред де Мюссе написал романтическое произведение о вечной любви до гробовой доски, а если уж быть максимально дословным – до одинокого цветка, который смиренно на холмике могильном расцветёт. Красиво, но жутко, не правда ли? Печально-долгое стихотворение «Не забывай» в исполнении автора очень впечатлило окружающих. Повисла трагическая тишина. Все задумались о своём… И о вечном…

У молодых петербургских шалунов пушкинской поры было любимое развлечение – они сговорились как можно чаще проезжать через городские заставы и записываться там самыми причудливыми, самыми забавными именами и фамилиями. Как только не изгалялись шутники! Придумывали себе звериные прозвища Собакиных, Кошкиных и Мышкиных; назывались реальными, но чужими дворянскими фамилиями Дурасовых и Трусовых; записывались как Пакостин, Объедкин, Паскудин, Лентяев и Босяк; удивляли постовых смешными казачьими призвищами Непейпиво, Неешьмак, Гуляйдень, Помогайбатько и даже Убейбатько. Согласитесь, что Вильгельм Нетудахата и Фридрих Дурак звучат довольно-таки потешно. Это я вам, как Эдуард Щербина, говорю.

Довольно скоро это безобразие заметило начальство, которое возмутилось и приказало немедленно задерживать на заставах всякого, кто посмеет подобным образом «пошутить».

Эта история произошла в Центральном академическом театре Советской Армии в послевоенные годы. На самой большой в Европе театральной сцене ставился впечатляющий своими масштабами и декорациями спектакль на тему освобождения Сталинграда. В постановке принимала участие огромная массовка количеством более двух сотен человек. На подмостки выкатывались настоящие пушки и выдвигались бутафорские танки. Непрерывно звучала стрельба и гремели взрывы. Всё было мощно, внушительно и патриотично.

В конце спектакля героический солдат, которого играл актёр Андрей Попов, изображал смертельно раненого бойца: он лежал на авансцене и тихим голосом просил своих товарищей: «Дайте мне воды из Волги свободной испить». По рядам передавали каску с водой. Герой её пил, постепенно слабея, вода проливалась на гимнастёрку, после чего воин склонял голову, умирал на руках боевых друзей… и всё… занавес! Конец спектакля.

Как-то раз, в один чудесный апрельский вечер игра в спектакле про Сталинград совпала у Андрея Попова с его днём рождения. Некоторые знатоки театральных баек утверждают, что даже случился юбилей – 30 лет...

А вот ещё один оригинальный розыгрыш Юрия Визбора, связанный с редкими животными. 

В конце 50-х годов прошлого столетия Визбор побывал на дрейфующей полярной станции «Северный полюс-6». Однажды туда прилетел известный фотокорреспондент одной московской газеты. Юрий Визбор спросил у него: – Что это тебя сюда занесло, ты же вроде не любитель экзотики этой?

Столичный фотокор признался: – Да вот женился я в очередной раз. Жена моложе на 26 лет, достала совсем: хочет на пол шкуру белого медведя. А где её в Москве возьмешь!? Вот я и выбил себе командировку сюда, винчестер пятизарядный с собой захватил. Говорят, белые медведи сюда заходят, так, может, и подстрелю…

Юрий Визбор, один из корифеев и столпов авторской песни, прожил на Земле всего полвека. Но за эти пять десятков лет он умудрился сделать столько, сколько другому человеку и за пять жизней не успеть.

Поэт и музыкант; автор-исполнитель и основоположник целого песенного жанра; писатель, журналист и драматург; актёр, киносценарист и режиссёр; художник и педагог; турист, альпинист и горнолыжник – всё это он делал замечательно.

А ещё Юрий Визбор был весьма незаурядным рассказчиком. Свои байки он излагал очень серьёзно, всем своим видом подчёркивая их подлинность. Вот одна из таких историй.

Вам доводилось наблюдать или, может быть, даже принимать участие в исторической реконструкции? Очень сильное зрелище, доложу я вам. Особенно если с пищалями да мушкетами. И совсем уж мощно, если с пушками и взрывами. И женскими визгами со стороны зрителей после близких разрывов. Конные бои и атаки тоже повышают адреналин в крови. Причём не только у атакующих и атакуемых, но и у простых зевак за ограждением. Без разницы, какая именно историческая эпоха представлена на игровом ристалище: Древняя Русь с варягами, отражение набега крымчаков на Москву, времена Очакова и покоренья Крыма или война с Наполеоном. Да пусть хоть даже сказочно-фэнтезийная параллельная реальность с гномами, эльфами и гоблинами. Всё равно эмоции хлещут через край и удовольствие от жёсткого мужского рубилова получают все участники процесса.

Среди знакомых известного советского композитора Никиты Богословского был писатель Виталий Георгиевич Губарев, автор многочисленных статей, рассказов, одной повести и даже театральной пьесы всего об одном человеке – о пионере-герое Павлике Морозове.

Кстати, Губарев – вполне себе интересный детский писатель. Вы наверняка видели фильм-сказку «Королевство кривых зеркал», который снят по его сценарию. Но в московской богемной тусовке он был известен своей малоприятной назойливостью.

Однажды Виталий Губарев узнав, что в предновогодний вечер у Богословского соберутся друзья, позвонил композитору и совершенно категорично объявил, что тоже придёт к нему. Сообщил – и бросил трубку, совершенно не волнуясь: будут ли ему рады или нет.

Никита Владимирович подготовился к встрече навязчивого гостя весьма  основательно: он заехал в Радиокомитет к своему приятелю диктору Юрию Левитану и попросил его записать на магнитофон знаменитым торжественно-трубным голосом два заранее составленных текста.

Однажды фламандский художник Антонис Ван Дейк решил сходить в гости к живописцу Франсу Халсу. Эти два великих мастера кисти и холста в ту пору не были лично знакомы, и Ван Дейку неожиданно пришло в голову пошутить и разыграть знаменитого портретиста Халса. Что же он сделал? Как один культурный человек может интеллигентно разыграть другого просвещённого человека? А вот как это было.

Ван Дейк пришёл в мастерскую Халса, представился заезжим иностранцем и попросил очень срочно написать его портрет. При этом предупредил хозяина, что скоро уезжает и что в его распоряжении остаётся не более трёх часов. Вот такая утончённая проверка профпригодности – успеть нарисовать портрет маслом всего за три часа.

Франс Халс согласился и тут же принялся за срочную работу. Вскоре портрет был готов. Мнимый «иностранец» пришёл в неописуемый восторг: картина действительно была написана мастерски. Довольный гость хитро улыбнулся и приступил ко второй части своего изысканного розыгрыша. Ван Дейк подначил Халса следующими словами: – Ну, теперь я понял, что живопись – дело не очень хитрое, куда проще, чем я раньше предполагал. Вот будет интересно, если мы поменяемся ролями и я попробую написать ваш портрет...