Показать содержимое по тегу: Истории из мира театра и кино

Во второй половине XIX века одним из замечательных антрепренёров в южнорусской провинции был Николай Николаевич Дюков, много лет державший театр в Харькове и поставивший театральное дело в этом городе на такую высоту, которой прежде не было. Жаль, что до наших дней не дошло ни одного изображения этого человека. При Дюкове произошёл расцвет Харьковского театра. В артистическом мире про Николая Дюкова сохранилась целая серия забавных анекдотов. Предлагаю вашему вниманию два из них.

Первый анекдот. У Дюкова служил довольно плохой актёр по фамилии Дарьялов. Затем он почему-то переменил фамилию и стал Айдарским. Перед началом сезона он прислал Дюкову телеграфное сообщение: «Свободен зимний сезон. Желаю служить в вашей труппе. Айдарский». Дюков ответил так: «Труппа уже полна. Ваши услуги, к сожалению, не нужны. Когда увидите Дарьялова, передайте, что и он тоже не нужен»...

Предлагаю вашему вниманию одну интересную фотографию. Когда я впервые её увидел, то сначала удивился, потом улыбнулся, а затем усомнился. Усомнился в её подлинности. Фотошоп – подумал я. Точнее говоря, фотоколлаж, учитывая то, что снимок явно сделан в доцифровую эпоху. Но, оказывается, никакого фотомонтажа тут нет. Это реальный кадр. Он запечатлел Мурку – кошку выдающегося хореографа Джорджа Баланчина, которая вместе с танцовщицами нью-йоркского балета участвовала в репетиции спектакля «Серенада». Этот забавный снимок сделан в 1973 году американским фотографом Ричардом Слотером.

Однажды знаменитая русская балерина Тамара Платоновна Карсавина подобрала на улице бездомную кису и подарила её не менее знаменитому хореографу Джорджу Баланчину. Его настоящее имя Георгий Баланчивадзе. Сын грузинского композитора Мелитона Баланчивадзе и русской мамы Марии Васильевой, большой любительницы театрального искусства, родился в Санкт-Петербурге в 1904 году.

В конце XVIII века на подмостках лондонского театра «Друри-Лейн» с большим успехом шла пьеса ирландского драматурга и поэта Ричарда Шеридана под названием «Школа злословия». Она, кстати, и по сей день весьма популярна во многих театрах мира. Это сатирическая комедия, одна из лучших английских комедий нравов.

Премьера «Школы злословия» вызвала всеобщее восхищение. Вот как английский критик Уильям Хэзлитт описал эту пьесу: «Школа злословия» – если не самая оригинальная, то, возможно, самая законченная и безупречная комедия, которая у нас есть… Помимо остроумия и изобретательности этой пьесы, в ней царит добродушный дух откровенности и великодушия, который успокаивает сердце и прочищает лёгкие. Она исповедует веру в природную доброту, а также в привычную порочность человеческой природы».

Если уж литературный критик (!) настолько добродушно похвалил пьесу Ричарда Шеридана, то уж его друзья-коллеги просто обязаны были рассыпаться в любезных комплиментах. Однако порочная человеческая природа остаётся неизменной на протяжении столетий и даже тысячелетий. Не все могут порадоваться успеху ближнего своего…

Эта история будет, так сказать, вдогонку предыдущей. В 40-х годах XIX века в городе Чугуеве, что находится под Харьковом, бывали крупные войсковые сборы. Почему именно в этой южной провинции? Да потому, что в те времена Чугуев был центром восьми округов военных поселений. Тех самых, знаменитых аракчеевских. А в самом городе квартировал Чугуевский 11-й уланский полк. Короче, господ офицеров там было в полном избытке.

Театральные дела в Чугуеве тоже были хороши, и труппы составлялись из лучших артистов. В один из сезонов там служил комик Александр Алексеев. Как-то раз он попал в компанию офицеров и сел играть с ними в карты. Сначала игра шла по маленькой. У Алексеева было немного денег, и он быстро их проиграл. Затем игра возвысилась и пошла на запись. К утру проигрыш актёра составлял астрономическую сумму – 10 000 рублей...

Однажды, в середине XIX века, актёр Платон Пронский, игравший героев-любовников, подговорил комика Александра Алексеева идти к директору императорских театров Андрею Ивановичу Сабурову просить увеличения разовой платы. Разовая плата – это единовременное вознаграждение за каждый сыгранный спектакль.

В условленный день Платон Пронский оделся франтовато. Всё на нём было модно и, как говорится, с иголочки. Надо особо отметить, что среди петербургских актёров того времени Пронский резко выделялся своими костюмами, всегда изящными и очень дорогими. Он считался законодателем мод, и петербургская молодёжь старалась подражать главному столичному щёголю.

А вот Александр Алексеев напротив же выбрал из своего гардероба самое ветхое платье и изношенные сапоги. Таким обтрёпанным костюмом он полагал разжалобить директора.

Как вы думаете – какой именно способ выпрашивания увеличенного гонорара сработал на приёме у важного театрального чиновника? Кому он отдал своё предпочтение: напыщенному франту или бедному несчастному просителю?.. А вот сейчас узнаете…

В 1891 году в обеих российских столицах с большим успехом прошли премьеры комедии «Плоды просвещения». В московском Малом театре режиссёром и исполнителем главной роли был Константин Станиславский. А в Петербурге, в постановке Александринского театра, были задействованы известные в городе актёры: Павел Свободин, Владимир Давыдов, Василий Далматов и Вера Мичурина.

На премьерном показе спектакля «Плоды просвещения» в Александринке присутствовал художник Илья Репин. Вот какие впечатления он тогда получил: «После второго акта стали кричать: автора! И так громко, что должен был выйти господин во фраке и сообщить, что автора в театре нет. Какая правдивость взгляда на жизнь, какая широта взмаха гениального художника видна во всей пьесе!»

Тема свежего номера тележурнала «НЗ» – забавные истории из мира театра и кино. Вы узнаете:

- чем пахнет рваная бумага;
- о неожиданной развязке актёрского этюда с горящим банком;
- с помощью каких звуков убили бесприданницу в пьесе Островского;
- почему актёр Лев Дуров искал в сундуке советскую власть;
- как Илья Эренбург изрядно повеселился на дипломном спектакле в Щукинском училище;
- из-за кого тёще Юрия Никулина пришлось выгуливать под дождём собачку Кутю в американской пьесе;
- как профессор Плейшнер преобразился в профессора Преображенского;
- выполнил ли муж актрисы Марины Неёловой её просьбу поставить кастрюлю в холодильник;
- о пикантной фотошутке Александра Ширвиндта и Юрия Белова.

Всем известно, что актёр Александр Анатольевич Ширвиндт – обладатель великолепного чувства юмора. На просторах Рунета я обнаружил забавное фото с его участием. Могу предположить, что именно он является автором идеи этой весёлой фотошутки.

Смешной кадр прокомментировал сын знаменитого актёра-остряка Михаил Ширвиндт: «1962 год. Двое красавцев-мужчин в белых лосинах – это папа и артист Юрий Белов. Фотография сделана во время съёмок фильма «Приходите завтра», где они играли студента «Станиславского» и студента «Немировича-Данченко». Только это не лосины, а сломанные бюстовые основы у парковых статуй. Они на них сидят. Это дружеское дурачество. Нашли где-то на помойке. Если бы это фото делалось в наши времена и выкладывалось в соцсети, оно набрало бы много лайков».

От себя добавлю, что если бы подобный снимок появился в наше время, то он наверняка бы вызвал ещё и множество кривотолков.

У замечательной актрисы Марины Мстиславовны Неёловой не менее замечательный муж - Кирилл Горациевич Геворгян. Он по профессии дипломат и юрист. Сотрудник МИД РФ и вице-президент Международного суда ООН. В своё время он занимал должность чрезвычайного и полномочного посла нашей страны в Нидерландах. Кирилл Геворгян обладает не только высокими должностями, но и великолепным чувством юмора. Как-то во время одной телевизионной программы, посвящённой юбилею своей знаменитой супруги, он рассказал весьма забавный случай из их совместной жизни.

Однажды Марина Неёлова уезжала на гастроли и перед поездкой приготовила для мужа какое-то вкусное блюдо в большой кастрюле. После чего позвонила ему на работу в МИД, чтобы попрощаться и сказать следующее: – Очень прошу тебя только об одном: я оставила кастрюлю на плите, и первое, что ты должен сделать, когда придёшь домой – поставь её в холодильник!

– Да-да, конечно-конечно, обязательно поставлю – пообещал Кирилл Геворгян.

Пришёл он домой. И первым делом подошёл… нет не к кухонной плите, как просила супруга… а к бару. А там на бутылке виски приклеена записка: «Поставь кастрюлю в холодильник!»

Режиссёр Владимир Бортко в своих воспоминаниях рассказал об интересном эпизоде съёмок знаменитого фильма «Собачье сердце».

До предложения сниматься в роли профессора Преображенского актёр Евгений Александрович Евстигнеев «Собачье сердце» не читал. Да и где он мог прочитать эту повесть Булгакова, если долгие годы она ходила только в самиздате? Кстати, удачная экранизация этого произведения появилась всего через год после того, как в 1987-м повесть впервые была опубликована в журнале «Знамя».

Телефильм снимали в Ленинграде. Случилось так, что из-за уходящей зимней натуры к работе приступили без долгих разговоров и репетиций сразу после утверждения проб. В первом же кадре, который начали снимать, профессор Преображенский выходил из кооперативного магазина, пересекал дорогу и подходил к дворняге Шарику. Очень простая сцена без слов в кадре. Всего лишь неторопливая проходка по заснеженной улице. Оператор Юрий Шайгарданов быстро поставил камеру и свет. Включили ветродуй, полетел снег.

– Мотор! – крикнул Владимир Бортко и увидел, как из кооперативного магазина, держа в руках пакет краковской колбасы, вышел профессор… нет, не Преображенский… а профессор Плейшнер из фильма «Семнадцать мгновений весны» и направился к дворняге.