Вот она, эта роковая женщина. Анна Павловна Горячева была соседкой Михаила Булгакова по коммунальной квартире №50 на улице Большой Садовой, дом №10. Эта скандальная женщина умела отравить жизнь любому, кто имел несчастье с ней столкнуться. Больше всех не повезло её соседям. Склочная тётка постоянно трепала нервы Михаилу Афанасьевичу и мешала ему работать. Она грозилась, что подаст «заявку» в правление, чтобы писателя выселили: «Ежели кому не нравится, пусть идёт туда, где образованные».

Вот как описал её Булгаков в своём знаменитом романе: «Никто не знал, да, наверное, и никогда не узнает, чем занималась в Москве эта женщина и на какие средства она существовала. Известно о ней было лишь то, что видеть её можно было ежедневно то с бидоном, то с сумкой… или в нефтелавке, или на рынке, или под воротами дома, или на лестнице, а чаще всего в кухне квартиры…, где и проживала эта Аннушка… Более всего было известно, что где бы ни находилась или ни появлялась она – тотчас же в этом месте начинался скандал, и кроме того, что она носила прозвище Чума».

В дневниках Булгакова есть упоминание, что Аннушка-Чума держала в своей комнате многолюдной коммуналки в центре Москвы совершенно не столичную живность: петуха и поросёнка. Оба они, естественно, орали и благоухали. Пьяные скандалы и драки благодаря Чуме не утихали в «нехорошей» квартире. Вызовы милиции лишь на короткое время утихомиривали буйную Аннушкину компанию. Злая баба всё время колотила своего сына Шурку. Булгаков заступался за мальчишку, но это слабо помогало. Михаил Афанасьевич как-то написал следующее: «Шурку она имеет право бить, потому это её Шурка. И пусть я заведу себе «своих Шурок» и ем их с кашей».

Сварливая Аннушка, известная также под прозвищем «дура с Садовой», так допекла Булгакова, что он изобразил её не только в «Мастере и Маргарите». Яркий, но крайне неприятный персонаж кочевал у Булгакова из книги в книгу. Вот как эта скандалистка красочно упомянута в рассказе «№13 – Дом Эльпит-Рабкоммуна»: «Бич дома,… Аннушка, простоволосая, кричала в пролёт: – Сволочи! Зажирели за нашими спинами!... У-у, треклятые души! Да с места не сойти, затоплю сёдни».

Затоплю – в том смысле, что печку растопит вопреки запрету из-за порчи дымоходов. И так она затопила неисправную печь снятым с полов паркетом, что в жутком пожаре с человеческими жертвами сгорел знаменитый № 13 – дом Эльпит-Рабкоммуна.

А ещё вздорную Аннушку можно встретить на страницах булгаковского «Театрального романа», а также в фельетоне «Самогонное озеро». Выведена она там в крайне неприглядном свете. А впрочем, ровно как в реальной жизни.

В 2006 году, правнук Анны Горячевой, преуспевающий адвокат, владеющий четырьмя языками и проживающий в Швейцарии, подарил музею Булгакова чудом сохранившуюся фотографию. Это небольшое фото, сделанное то ли для паспорта, то ли для иного документа. Со старинной карточки на нас недобрыми и настороженными глазами взирает та самая Аннушка, женщина портившая жизнь большому числу граждан. В том числе и великому писателю Михаилу Булгакову.