Про колхоз и картошку я могу рассказывать очень долго. Смешных и забавных случаев произошло там много. Но сегодня я поведаю вам историю серьезную. Название этой истории будет – Эхо Войны.

В первый же трудовой день нас построили на краю огромного поля. И дали очень простое задание – убирать на этом поле камни. Каждый раз после вспахивания, земля выдавливала из себя огромное количество камней, больших и маленьких. Говорят, что это наследие древнего ледника, прошедшего по Ленинградской области несколько тысяч лет назад. И вот, по полю полз трактор, а мы шли за ним, и бросали в его прицеп собранные булыжники. Всё бы ничего… но по краям поля стояли военные УАЗики с надписью «РАЗМИНИРОВАНИЕ» на бортах, а возле них в небрежных позах находились сапёры, и мирно курили… Перед выходом на работу их капитан провел для нас инструктаж, примерно следующего содержания: «Товарищи курсанты! Во время войны здесь проходили ожесточенные бои, и земля до сих пор хранит в себе боеприпасы. Если вы вдруг среди камней обнаружите неизвестный вам металлический предмет, то спокойно, без суеты вызывайте нас. Пугаться и паниковать не надо! Мы же вон не боимся».

Лучше бы он этого не говорил, потому, как после этих слов забоялись даже те, кто прошел Стройбат и Афганистан.

Вы знаете, очень мало приятного в хождении по минному полю. От этого занятия появляется холодок внизу живота. И первые минуты мы порхали над полем, едва его касаясь, чем опровергали все законы гравитации. Потом ходили на цыпочках. Спустя пол часа уверенно ступали на всю стопу. А еще через час уже даже и не вызывали никаких саперов, а сами вытаскивали из земли ржавое железо, и складывали в отдельную кучку. Мы, действительно, нашли много дырявых касок, ржавых снарядов и минометных мин, большое число огромных осколков. Кто-то находил советские штыки и немецкие ножи. Я же обнаружил в земле кастет с едва читаемой готической надписью. Спустя время я узнал, что у некоторых агентов Абвера – немецкой военной разведки - на вооружении были такие кастеты.

Так вот, всё что я рассказал до этого – было вступлением. Сейчас о том, ради чего я ударился в колхозные воспоминания. Рабочий день на минном поле подходил уже к концу, мы пообвыклись, камни летели в прицеп, а ржавые снаряды небрежно сдавались сапёрам… и вдруг я заметил, что трактор вот-вот наедет на противотанковую мину. И я заорал!!!… Тракторист прямо на ходу выскочил из кабины и упал, прикрыв голову руками. Уткнулись носами в землю все, кто услышал мой крик. Я, кстати, рухнул первым. Сапёры тоже сделали это, но в отличии от нас, без паники. Лежим мы значит, нюхаем аромат земли русской и ждем взрыва… трактор медленно наехал передними колесами на мину…. тишина… трактор двинулся дальше… вот уже задние колеса прокатились… потом пошел тяжело груженый камнями прицеп… и ничего не взорвалось. Первым к мине подошел офицер-сапёр, поковырялся там, и стал громко смеяться.

Оказалось, что это была не противотанковая мина, а обычный автомобильный диск от колеса легковушки. Ну-у, очень похожий! Потому как круглый, ржавый и забитый землёй. Тракторист поднялся, отряхнулся, и пополнил наш лексикон новыми витиеватыми матерными выражениями. Друзья стали упражняться в остроумии, но поток их шуток остановил капитан сапёров - он вынес мне благодарность за бдительность. Потому как смех - смехом, но, а если вдруг это была бы настоящая мина!?... Потом, на нервном перекуре капитан рассказал нам, что в посёлке Мга Ленинградской области есть целое кладбище сапёров, которые погибли уже после войны при разминировании мест страшных боёв. А в районе дачного посёлка Апраксин при проведении строительных работ один за другим подорвались три бульдозера. Много лет назад в тех местах погибла Вторая Ударная Армия генерала Власова.

Вся земля под Ленинградом была обильно нашпигована смертоносным железом. Помимо артснарядов было очень много противотанковых и противопехотных мин. Их ставили и немцы и наши, наступая и отступая на протяжении всех трёх лет обороны Ленинграда. Никаких планов и схем минных полей не сохранилось. И образовался страшный слоёный пирог, на котором после войны гибли целыми семьями. Местные старушки потом рассказали нам, что особенно много подорвалось народа в окрестных полях и лесах в первые пять лет после войны. И чаще всего гибли дети – мальчишки…

Вы только представьте себе масштаб и размах сражений по освобождению Ленинграда – после кровавых боёв прошло, на тот момент, уже 45 лет, а земля каждую весну и каждую осень продолжала выталкивать из себя смертоносное железо. Там и сегодня находят невзорвавшиеся мины и человеческие кости… И это не только под городом Луга, где мы были, а на огромной территории имеющей отношение к прорыву Блокады. Невский Пятачок, Синявино, Погостье, Мга, Мясной Бор, сотни посёлков и деревень обильно политы кровью наших солдат. Приведу в качестве примера одну страшную цифру – на узкой полоске берега Невы шириной всего в десяток метров - на Невском Пятачке – на один квадратный метр земли приходится семнадцать убитых наших солдат. Еще раз повторяю – на каждом квадратном метре погибло 17 наших бойцов…

Когда своими глазами видишь пирамиду из ржавых снарядов, мин, касок, винтовок и огромных осколков, то всем сердцем понимаешь - какой ценой досталась нашей стране и нашему народу Великая Победа.