Великий был человек этот Октавиан. Настолько великий, что данное ему при рождении скромное имя – Гай Октавий Фурин – взял и изменил на величественное Август, что буквально означает «божественный» или «возвеличенный богами». В его честь в 8 г. до н. э. римский сенат переименовал шестой месяц старого календаря – секстилий в август. Более того, количество дней в этом месяце было увеличено на один: на протяжении веков было 30 дней, а стало 31. Это потому, что правитель Римской империи Октавиан Август очень хотел, чтобы в его месяце было бы столько же дней, как и в июле, получившим своё имя в честь великого Юлия Цезаря.

Месяц август император Октавиан Август считал очень счастливым для себя, потому что на него приходились несколько его великих побед, в том числе завоевание Египта. Потому сенат и сделал приятное своему божественному правителю. Вот такой вот, понимаешь, древний культ личности, который увековечен во многих календарях мира.

Интереснейшее совпадение на тему культа личности: удивительным образом два мудрых изречения из разных исторических эпох похожи друг на друга. Первое, британское, об Иосифе Сталине гласит: «Он принял Россию с сохой, а оставил с атомной бомбой». А второе высказывание принадлежит самому Октавиану Августу. В конце своей жизни он произнёс: «Я получил Рим деревянным, а оставил мраморным».

О необычном мышлении первого римского императора рассказывает одна занятная историческая байка.

Однажды в Риме умер некий знатный гражданин, который оставил после себя… нет, не несчётное богатство-наследство… а напротив – огромные долги. И тогда Октавиан Август дал неожиданное распоряжение – он приказал купить для себя подушку, на которой спал покойный. Странное желание, не правда ли – обладать подушкой промотавшегося должника!

Удивленные придворные дерзнули спросить – чем вызвано такое необычное желание!? На это император Октавиан Август ответил так: – Очень любопытно владеть подушкой, на которой человек мог спокойно спать, имея на шее столько долгов.

Хотя, лично я могу предположить, что после посмертного набега кредиторов в доме банкрота одна только подушка и осталась.